Идеальный план

Планирование. Как только мы рождаемся, то сразу счастливо попадаем в сети столь замечательного и далеко идущего процесса: ответственные родители могут расписать вашу жизнь на десятки лет вперёд – детский сад, школа, спортивные секции, университет, престижная профессия. Втянутые в грандиозные планы с самого рождения, мы сами со временем начинаем рисовать в своём воображении будущие перспективы.
Наверное, каждый из нас хоть раз в своей жизни составил для себя чёткий план. Простые обыватели строят в светлом будущем учёбу, женитьбу, свадебное путешествие, отпуск, покупку квартиры; педанты и трудоголики планируют дни, чуть ли не по минутам, записывая свои дела в ежедневник, а глубоко обиженные злой судьбой и недоброжелателями копят свою желчь и годами вынашивают план мести. Планы бывают разными: мелкими и широкомасштабными. Всё зависит от человека, от его желаний и амбиций.

Илюша был вором и планировал кражи. Причём вором он был интеллигентным и крупного профиля. На мелкие дела он не ходил и презирал карманников. Добыча, по его разумению, должна быть весомой и оправдывать вложенные в неё усилия как умственные, так и физические. Главной составляющей в операциях с доходами населения был тщательно выстроенный по пунктам грандиозный план: он включал в себя все мелочи и просчитывал все возможные ходы; Илья обладал редким для мужчин даром: интуицией и умением предугадывать события.

Простых людей Илюша не грабил. Разве можно обижать нищету? А вот позаимствовать у какого-нибудь олигарха или воротилы шоу-бизнеса средства для существования не гнушался. Господь велел делиться, полагал благородный вор, особенно, когда доход благодетеля превышал прожиточный максимум; и не важно - добровольно он отдаст нужную сумму или Илья сам её приватизирует. Всё должно быть по справедливости: наворовал у государства, поделись с ближним своим – простая аксиома, не требующая доказательств. Илюша вершил благое дело: помогал богатеньким персонам избавиться от излишков награбленного добра. Интеллигентный вор никогда не обременял себя выносом из квартир техники: он же не вещевой рынок. Высший пилотаж – найти в доме сейф и погреть руки в денежных купюрах и драгоценностях. По правде сказать, в последнее время это было архисложно. Потенциальные клиенты предпочитали всё хранить в банках, но часть состояния, всё же, хотели иметь под рукой на всякий пожарный случай. Этим Илюша и пользовался.

Напарника у него не было. Илюша не любил делиться. Две-три кражи в год позволяли безбедно проводить время и отдыхать от дел праведных за границей. Особенно Илья любил Италию. Флоренция, Венеция, гондолы, скользящие по водной глади, удивительный язык и бессмертная музыка и живопись. Иногда Илюша подумывал уехать в замечательную страну, открыть там свой бизнес, а именно, ресторан, и жить в своё удовольствие. Итальянский язык Илья Вениаминович Казанцев знал на высоком уровне и даже его преподавал на заре своей честной трудовой деятельности в высшем учебном заведении до тех пор, пока не понял, что на зарплату преподавателя все свои мечты не исполнить. Это знание пришло быстро. Потребности (и не малые) диктовали свои условия. Хотелось квартиру, машину, стильную одежду и необходимые накопления.

Проживал Илюша в своей квартире-студии один. С соседями общался мало, старался лишний раз не отсвечивать, и в подъезде все жильцы считали его тихоней. Молоденькие соседки старались зазвать к себе в гости свободного мужчину весьма распространённым способом – то кран потёк в ванной, то тяжёлую мебель двинуть некому, то свет не включается. На все хитроумные уловки Илья пожимал плечами и снабжал наивных девушек нужными телефонами соответствующих служб помощи населению, разбивая мечты настойчивых невест на близкий контакт и марш Мендельсона. Одиночество Илья любил и тщательно оберегал своё личное пространство. Ему никто не нужен, уединение и покой – вот главные составляющие тихого счастья. И так будет всегда.

На кражах Илья ещё ни разу не попадался. Благодаря своей неброской и абсолютно непримечательной внешности, он мог легко менять облик с помощью линз для глаз и париков. Это был человек-хамелеон. Не было у Илюши яркой приметы, по которой можно было опознать преступника.

Уже несколько нераскрытых краж висели на Политове Леониде Ивановиче, следователе районной прокуратуры. Леонид был профессионалом своего дела, привык доводить начатое до конца и бился с этими расследованиями с маниакальным упорством. Тщательно анализируя кражи, следователь заметил одинаковую схему, по которой действовал преступник: он проникал в богатый особняк, втирался в доверие к хозяину приличного состояния, находил сейф и в один прекрасный момент исчезал в неизвестном направлении с его содержимым. Показания свидетелей при описании внешности вора не совпадали друг с другом, начиная с цвета волос и заканчивая глазами, и все сходились на том, что остальное из облика совершившего кражи совершенно не отпечаталось в их памяти. Чутьё сыщика подсказывало своему хозяину, что эти дела связаны между собой. Леонид Иванович тихо подозревал, что главное действующее лицо посылало на задание своих помощников. Скорее всего, мозговой центр этих краж сидел где-нибудь на Канарах, чистенький и незапятнанный, и упивался своей руководящей ролью. Как бы его выманить с насиженного места? Говорят, что на живца и зверь бежит. Значит, основная задача - найти живца.

Это был идеальный план. Во всех отношениях и со всех сторон.
Илюшины информационные каналы донесли, что сыну известного бизнесмена требуется гувернёр. Образованный, начитанный, с безупречными манерами дипломированный педагог Казанцев подходил по всем параметрам. Он в числе первых предложил свою кандидатуру, прошёл собеседование и фейс-контроль в присутствии хозяина крутого особняка, владельца приличного состояния и папы великовозрастного чада в одном лице. Времени у Илюши было предостаточно, чтобы расположить членов обеспеченной семьи к своей персоне. Да и в своём деле Илья никогда не торопился. Тише едешь – дальше будешь. И богаче станешь, - добавлял при этом Илюша.

План был настолько идеален, что Илья решил для себя этой кражей завершить свою нарушающую закон карьеру, и воплотить в жизнь давно вынашиваемую мечту перебраться в Италию. Он шёл ва-банк, впервые за всё это время не меняя внешность и используя свои настоящие документы. Для устройства гувернёром требовались рекомендации и трудовая книжка преподавателя. Всё складывалось как нельзя лучше. Одним словом «идеально».



- Проходите, вас ждут, - горничная впечатляющего по своим размерам особняка открыла дверь молодому человеку.

Мужчина был примерно тридцатилетнего возраста, светловолос, не слишком высок, не худой и не толстый, обычный и даже с какой-то стороны невзрачный: бледно-серые без эмоций глаза, прямой нос, безвольные полные губы и излишне мягкие для мужчины черты лица. Одет он был в приличный деловой костюм, но не по последнему писку моды, а просто в добротные брюки и пиджак, которые неплохо на нём сидели, не стесняя в движении и выдавая привычку своего хозяина к комфорту. Серая неброская рубашка лишала его обладателя последнего шанса на остатки хоть какой-нибудь выразительности или привлекательности: фигура в целом была блёклой и унылой, и с первых минут вгоняла в тоску до зубовного скрежета и в зевоту.

Посетитель прошёл вслед горничной в гостиную и робко пристроился на краешке дивана. Не успел он полностью рассмотреть огромное пространство в бежевых тонах, как на его фоне возникло яркое пятно: подросток в оранжевой толстовке с капюшоном и модных рваных джинсах от кутюр, дырки и заплаты которых стоили дороже всей амуниции странного посетителя. Парень окинул взглядом своего нового гувернёра и невольно скривился в кислой улыбке – смертная скука с данным представителем преподавательской элиты обеспечена на весь день. А ведь дни имеют свойство складываться в недели, недели в месяцы… Подросток широко зевнул во весь рот и ужаснулся открывающейся перспективе.
- Илюша, - приподнялся мужчина. – То есть Илья, - он чуть помолчал и добавил, - Вениаминович.
- Валя, - мальчишка отвёл свой скучающий взор от серой фигуры и остановил его на потолке, узрев там солнечного зайчика. – То есть Валентин.
Они стояли друг против друга, не зная, что делать дальше.
- Валентин, - Илья немного покашлял в надежде, что это ему придаст уверенности, - скажи свой возраст.
- Почти пятнадцать, я хожу в девятый класс, люблю живопись и литературу, увлекаюсь фотографией, развожу аквариумных рыбок и пою в хоре, - заученно протараторил пацан, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Для него минуты знакомства непростительно затянулись.
- Правда?! – искренне изумился Илюша и вылупился на редкого представителя вымирающего вида образованных и воспитанных мальчиков.
- Нет, я прикалываюсь. – Валька грубовато захохотал, вмиг разрушая образ хорошего и примерного отрока. – Ну, в смысле я всё это делаю, конечно, но больше всего люблю сидеть дома за компом.
- Ясно, - покачал головой Илюша и решил про себя, что сия личность пока никакой ясности в общую картину знакомства не вносит. – Я буду следить за твоим распорядком дня, сопровождать в школу, встречать и отвозить домой, контролировать выполнение учебных заданий, гулять с тобой и заполнять свободное время полезной деятельностью.
Валя скривился ещё больше, с тоской посмотрел на лесенку, которая вела на второй этаж и конкретно в его комнату, и с язвительной вежливостью спросил:
- А в туалет вы тоже со мной будете ходить?
Новоиспечённый гувернёр поперхнулся.
- Пожалуйста, пожалуйста! – скорчило умильную рожицу противное на первый оценивающий Илюшин взгляд создание, складывая руки на груди в отчаянной молитве. – Это дело трудное и ответственное, и мне без вас никак не справиться.
- Агрегат тяжёлый? – не сдержавшись, хмуро поинтересовался Илюша. – Или в руках не помещается?
- Чего?
- Ничего, - Илья мысленно дал себе пинка под зад, наказывая за профнепригодность, а заодно и настырному пацану, прикладывая усилия к тому, чтобы не накостылять отроку по-настоящему. – Проехали.
- Ну, вот, - деланно огорчился подопечный, - на самом интересном месте.
- О, смотрю вам уже вместе интересно? – низкий мужской голос раздался в гостиной неожиданно. Илюша дёрнулся и резко подпрыгнул на месте.
- Да, папочка, - Валя в отличие от своего гувернёра даже не дрогнул, видимо, сказывалась привычка к столь внезапным появлениям строгого родителя, и тут же преобразился в ангелочка с чистым невинным взглядом тёмно-синих глаз. – Нам очень, очень интересно!
- Ну, что ж, я рад. – Обладатель внушающего трепет баса прошествовал в гостиную. – Значит, я могу спокойно уехать по делам, раз вы так быстро нашли общий язык.
«О, нет!» - застонал про себя Илюша, осознавая, что остаётся с избалованным отпрыском один на один на долгое время.
«Ес-с-с!» - внутренне возликовал Валька, представляя себе, как будет издеваться над «нянькой». Фронт работы заманчиво раздвинул свои границы. Своим отъездом папуля предоставлял ему полную свободу действий.
- Горничная покажет вам вашу комнату. – Квадратная высокая фигура работодателя приблизилась к Илюше. Педагог почувствовал себя рядом с представителем «валуевской» породы маленьким ничтожным человечком. Сам собою возник вопрос, к какой породе относится Валентин? Его комплекция и рост ничем выдающимся не обладали, разве что худым парня нельзя было назвать: он был в меру упитан.
- Кажется, на проживание в вашем доме мы не договаривались? - осмелился напомнить об условиях труда Илюша.
- Кажется – креститься надо. – Тяжёлый взгляд хозяина дома пригвоздил к полу. Илья тут же сообразил, что возражать здесь не принято.
Его рука невольно потянулась выполнить приказание осенить себя крестом животворящим. Казанцев одёрнул себя, остановил зомбированную часть тела на полпути и сделал вид, что решил поправить волосы.
- Извините, запамятовал.
Папа-«шкаф» посмотрел на нового работника сверху вниз и коротко кивнул головой.
- Я уезжаю завтра утром на две недели. Надеюсь, что проблем у вас с моим сыном не будет, - заботливый папа неловко прижал огромной лапищей мальчишку к себе и потрепал его по плечу. Валька ткнулся носом ему куда-то под рёбра и с честью выдержал неуклюжую отеческую ласку. – Он у меня мальчик воспитанный. Что тебе привезти, сынок?
Сынок задумался. У него, вроде всё было.
- ХЗ, - Валька почесал свой курносый нос. – Может, мокик?
- Молодёжный сленг, - хмыкнул папа, - будет тебе мокик. – И взъерошил тёмную чёлку своего отпрыска.

Валька терпеть не мог, когда отец дёргал его за волосы. Он даже стал стричься покороче, только жалел кромсать густой чуб. Но с недавних пор родительская рука с короткого затылка перебралась на чёлку, оставалось только сдаться парикмахеру и ликвидировать длинные пряди. Лучше уж потерять волосы в салоне, чем дома, принимая папины нежности, которые активно стали проявляться в последнее время.

Валентин вывернулся из-под заботливой длани, которая в своё время воспитывала со всей ответственностью, зажимая ремень, и вбила простое правило: «путём сопротивления идти бесполезно, себе же хуже сделаешь». Играть роль пай-мальчика было выгодно. Во-первых, целее будешь, а во-вторых, при деньгах и подарках. Почему это правило не уяснила его дражайшая маменька, оставалось тайной за семью печатями. Вале было известно только одно – мамочка сбежала от деспотичного мужа со своим любовником, оставив единственного сына на попечение богатого папы. Вот так распорядилась фортуна. Впадать в анализ, к лучшему это случилось или к худшему, паренёк уже и не пытался. После воспитательных мер он принял свою судьбу и даже находил в ней положительные стороны. То, что у него было, хотели бы иметь многие: огромный, напичканный электронной техникой дом, прилегающий к нему участок с асфальтированными дорожками, по которым можно было лихо рассекать на скейтборде, куча дорогой одежды и разные удовольствия; только жил Валька за высоким забором, одного его никуда не выпускали, и у него не было друзей. Один только вид охранников отпугивал желающих продлить знакомство с сыном крутого бизнесмена. А у тех, кто имел честь познакомиться с самим бизнесменом, возникало желание бежать от особняка, куда глаза глядят. Пришлось Вальке смириться со своей золотой клеткой и одиночеством. Няни у него сменялись быстро, и в один прекрасный момент папа надумал воспользоваться услугами гувернёра, решив, что общение с мужчиной сыну пойдёт на пользу. И вот теперь в пацаньей голове родился план, как извести персонального воспитателя, чтобы он сам испарился из этого дома далеко и надолго.

Валентин хитро ухмыльнулся, подошёл к Илюше и пропел ангельским голоском:
- Хотите, я покажу вам вашу комнату?
- Ну, покажи, - согласилась жертва Валькиного плана. Идеального плана.



«Казанцев Илья Вениаминович. Дата рождения – 01.01.1981г. Гражданство – РФ. Место рождения – Алтайский край, г. Барнаул».
Адрес проживания, регистрации, паспортные данные, родственники – краткие анкетные данные автоматически отпечатывались в памяти профессионала.
«Семейное положение – не женат. Близкие родственники, проживающие за границей – нет. Отношение к воинской обязанности и воинское звание – не служил. Образование – высшее. Когда и какие учебные заведения закончили – МГЛУ, факультет – переводческий, специальность – перевод и переводоведение, квалификация – лингвист, переводчик».
Личное дело Казанцева выдали неохотно и под расписку только тогда, когда увидели удостоверение следователя. Тоненькая папочка с несколькими листами внутри. Проработал Илья Вениаминович в должности преподавателя совсем немного.
«Знание иностранных языков – итальянский, английский». «Свободное владение» подчёркнуто.
Политов потёр пальцами подбородок, механически отметив про себя, что пора побриться, простужено закашлялся, уткнувшись носом в тёплый шерстяной шарф, который заботливо согревал больное горло. Холодный сентябрь щедро сеял по городу дожди с градом, а в довесок к ним ОРЗ и ОРВИ. Леониду Ивановичу резко захотелось в отпуск, в котором он не был уже лет пять. Хорошо бы сейчас оказаться в тёплой стране на жёлтом прогретом песочке около ласкового моря. И чтобы ничего не болело.
Взгляд всё так же упирался в графу анкеты о знании языков. Красивый ровный почерк. Его обладателю левша Политов сильно проигрывал в искусстве каллиграфии – следовательские каракули могли разобрать немногие, и только те, кто знал Леонида долгие годы. «Как курица лапой» - этот афоризм очень точно характеризовал сливающиеся между собой буквы, выводимые в спешке крупной рукой. Следователь чихнул и подумал о том, что обладай он таким словарным запасом, каким обладал Казанцев, то имел бы уже золотые горы. Почему переводчик несколько лет не работал официально, настораживало. С таким знаниями можно было работать в крупной компании или фирме. Однако Илья Вениаминович считался до сего времени безработным. При этом он имел приличную квартиру-студию, которую, как выяснил Леонид, купил себе сам без чьей-либо помощи. Откуда у неработающего молодого человека деньги на подобную недвижимость? Политов не исключал подработку репетиторством, но и сомневался, что таким видом заработка можно накопить на квартиру.

Почему его взгляд остановился именно на этой кандидатуре в гувернёры для отпрыска Зосимова?
Фигура претендента на вакантное место была слишком невзрачна, словно специально не хотела светиться. Её легко можно потерять в толпе, пройти мимо, толкнув плечом, и даже не заметить этого. Во время беседы Казанцев преображался. Грамотная речь, безупречные манеры, живая мимика – светло-серые глаза прятали в своей глубине хитроумие, ускользали от прямого взгляда и старались казаться равнодушными. Леонид чувствовал, как тщательно скрываемая энергия пытается вырваться из-под маски маленького человечка. Зачем прятать свою истинную натуру? Непрост этот Казанцев, совсем непрост.
Политов пошёл на риск, посоветовав Зосимову взять именно Илью. Он мог просчитаться, и тогда его план рассыпался бы ко всем чертям. Но Леонид привык доверять своему чутью полицейской ищейки. Он ещё ни разу не ошибся и был уверен, что на мелкую рыбку приплывёт акула, которую он искал уже два года. Только он никак не мог предположить, что эта акула уже у него в руках.

Леонид Иванович накинул куртку, закутал шарфом плотнее шею и вышел под мелкий моросящий дождик. Промозглая ветреная погода превратила город в сонное царство. Зевающие прохожие, хмурые размытые лица, холодная квартира, бесцветность бытия. Леонид разулся, добрался до дивана и закутался в одеяло, мечтая о горячем чае. Тащиться на кухню, чтобы включить чайник, было лениво. Ломило все суставы. Глаза закрывались, а в голове работал отбойный молоток, к его размеренным ударам добавился позывной мобильника. Мужчина нащупал в кармане телефон и поднёс его к уху.
- Да, сынок.
- Папа, ты когда приедешь?
- Может быть, в воскресенье. Если не смогу, то я тебе позвоню. Но на твой день рождения точно приеду.
В трубку обиженно сопели.
- Ты какой подарок хочешь?
- Планшет.
Политов тяжело вздохнул. Ну и запросы у современных детей пошли: велосипед, сноуборд, смартфон. Теперь добавился планшет. Почему он не олигарх? На зарплату районного следователя особо не разбежишься. Надо было открывать частное детективное агентство, как ему когда-то советовали, только поезд ушёл, а вместе с ним и жена, устав ждать мужа до поздней ночи с работы, за которую мало платили. Ему уже сорок лет, а мужик, не добившийся в этом возрасте видимых результатов благосостояния, не мужик. Одним словом «козёл». Леонид усмехнулся. В пылу негодования этот эпитет в устах жены слушался самым безобидным выражением; другие и запоминать не хотелось. Все бабы одинаковы – им нужны деньги и только деньги, они хотят рассекать дорожную полосу на иномарке, щеголять зимой в норковой шубе и хвастаться перед подругами бриллиантами, даже если они искусственные, главное, чтобы сверкали. Годы совместной жизни, которые он подарил Любе, в один миг обесценились, словно не было ни любви, ни счастливых ночей, ни бесшабашной весёлой молодости. Со временем всё стало измеряться бумажными купюрами.

Политов заставил себя подняться, догрести слабыми ногами до чайника и развести спасительный «Фервекс». На больничный он принципиально не ходил и предпочитал заниматься самолечением, благо лекарств полный рынок, а аптеки натыканы на каждом углу. Перед глазами повисла мутная пелена. Леонид бросил остатки сил на обратный путь и тут же провалился то ли в сон, то ли в забытьё – там он лежал на раскалённом песке, и его пятки поджаривали какие-то безжалостные личности. Затем стало прохладно. Через какое-то время Леонид увидел себя в итальянском уютном ресторанчике, где подавали спагетти под соусом. Бойкий чернявый официант что-то тараторил на чужом языке.
Наутро следователь проснулся с полной уверенностью в том, что хочет изучать итальянский язык. Списав своё внезапное желание на температурные скачки, больной позвонил на работу и сказал, что берёт больничный, чем вызвал молчаливое недоумение на другом конце провода.
- Я имею право хоть один раз официально поболеть? – возмутился в тишину телефонной трубки Политов.
- Конечно, имеете, - разрешило начальство, - но не больше трёх дней.



Валька, заспанный и неумытый, сидел за кухонным столом и с отвращением ковырял ложкой остывшую кашу, носящую гордое название «Геркулес». Гувернёр, который рьяно взялся за его воспитание и рацион, ввёл в утреннее меню противную размазню, щедро сдобренную сливочным маслом. Клейкая масса не лезла в горло.
- Тётя Маша, дай мне любимые шарики с молоком, - приказал маленький хозяин, - и забери эту гадость.
- Илья Вениаминович запретил. – Мария, семейный повар Зосимовых с многолетним стажем, молниеносно чистила картошку над раковиной.
- А мне по барабану, - заявил Валька. – Тётя Машенька, ну пожалуйста! – заканючил пацан. – Неужели ты позволишь мне умереть с голода во цвете лет?
Повариха дрогнула от ласково-коварного голоса своего любимца, бросила взгляд в сторону комнаты гувернёра и забрала со стола тарелку с кашей. Через мгновение Валентин уже уплетал за обе щёки шоколадные шарики, залитые молоком, а тётя Маша дочищала картошку, поглядывая на мальчишку. Хороший парень, хоть и капризный. Добрый и ласковый. Когда маленький был, от неё и не отлипал. А его упитанные щёчки хотелось целовать и целовать. По правде сказать, сейчас уже такие «телячьи нежности» мальчик не допускал: вырос из периода обнимашек и поцелуев, но доверительные отношения не ушли. Для поварихи Валентин был как родной сын. Вот как можно бросить своего ребёнка? Рука с раздражением выкрутила кран до упора. Холодная вода ударила в дно кастрюли и окатила брызгами передник. Бывшую хозяйку даже не хотелось называть матерью. Незадачливая мамаша за все эти годы так и не объявилась. Тётя Маша вздохнула, вытерла мокрые руки о фартук и положила на тарелку вымытые фрукты:
- Ешь, солнце моё.
- Спасибо, - улыбнулось «солнце» и послало свой лучистый взгляд вслед за Илюшей, который скрылся в ванной комнате.
- Чёрт!!! – раздалось через некоторое время из-за двери. На лицо Вальки наползла мстительная ухмылка. Интересно, это реакция на зубную пасту, закачанную в тюбик крема после бритья?
Илюша в это время с остервенением смывал освежающую мятную субстанцию с гладко выбритого подбородка. Паршивец! Со злости Илья чуть не оторвал петлю у полотенца. Кожа на лице горела и моментально приобрела красноватый оттенок. Рука потянулась к тюбикам, стоящим на полочке, и тут же отдёрнулась от них, как от отравы. Нет, он не будет ими пользоваться. А вдруг маленький засранец проверил их все и последствия воздействия на кожу опасны и непредсказуемы? Илюша собрал всё своё достоинство в кулак и гордо вышел из ванной. Он не позволит этому щенку издеваться над ним.
- Ты можешь мне объяснить, что всё это значит? – потребовал он ответа у своего воспитанника, усаживаясь напротив и принимая из рук тёти Маши тарелку с разогретой кашей.
- ХЗ, - Валька привычно почесал нос и пожалел, что не наплевал в кашу. – Не понимаю, что вы имеете в виду.
«Что имею, то и введу», - чуть не ляпнул Илюша.
- Не прикидывайся идиотом. У тебя это получается неубедительно. И что это за «ХЗ» такое?
- Вы точно хотите это знать? – вежливо осведомился парень, жадно отхватив зубами добрую половину банана и с чувством глубокого удовлетворения рассматривая покрасневшую физиономию домашнего воспитателя.
- А почему бы и нет? – Илья щедро посыпал кашу сахаром и стал поглощать полезный продукт. Вальку аж передёрнуло от такого зрелища. Как можно есть эту мерзость? Он искоса посмотрел на тётю Машу.
- Я вам потом скажу, тут женщина.
- Раз уж тут женщина, то должен тебе напомнить, - нравоучительным тоном начал лекцию гувернёр, - что перед завтраком принято умываться.
- Я умывался, - не моргнув глазом, соврал Валентин.
- Врёшь, по глазам вижу, - парировал Илюша.
- Может, и вру, - легко согласился пацан.- Какая разница? Все вокруг врут. Вот вы всегда говорите правду?
Илья на мгновение растерялся.
- Всегда, - взял себя в руки «благородный» вор, отлично понимая, что давно уже погряз в болоте лжи. Эта трясина его засосала по уши.
- Все взрослые врут. Моя мама мне врала, что любит меня. Где она? Отец врёт, что любит. А после его ремня я сидеть не могу. В школе сплошной обман. Весь мир пропитан ложью! – Валька уже кричал, не в силах с собой справиться. – Ненавижу!
Мальчик сорвался с места и побежал по лестнице вверх в свою комнату. Через секунду громко хлопнула дверь.
- Противный мальчишка, - пробормотал себе под нос Илюша.
- Он хороший мальчик, а вот вы – плохой педагог, - тётя Маша налила свежесваренный кофе и сердито стукнула чашкой по столу перед Илюшиным носом. Илья зло сжал губы. Нашлась на его голову воспитательница.
- И что делать с этим «хорошим» мальчиком?
- Попробуйте с ним подружиться, - посоветовала шеф-повар дома Зосимовых. – И запомните. Валя на завтрак любит шоколадные шарики с молоком.

Через полчаса Илья с удивлением наблюдал за Валентином, который одетый в школьную форму сбегал по лесенке вниз. Вид у него был такой, будто ничего и не произошло. В отглаженном костюме, умытый и причёсанный, он представлял собою образцово-показательного школьника. Только чуть покрасневшие глаза выдавали недавние слёзы.
- Поехали, - бросил на ходу Валька.
Илья застегнул пиджак и поторопился за воспитанником. Во дворе их уже ждала машина с личным шофёром.
- Успеем? – спросил Валя, усаживаясь на переднем сидении и пристёгиваясь ремнём безопасности. Илья в это время пристроил своё тело в удобном салоне Роллс-Ройса, прикидывая в уме, сколько же стоит данный экземпляр автомобильной промышленности.
- Обижаете, Валентин Евгеньевич, - шофёр выехал за мощные автоматические железные ворота. – Это моя работа, чтобы вы никуда не опаздывали.
Они действительно не опоздали. Ровно за десять минут до начала уроков Валя открыл дверь гимназии и, не оглядываясь на занудного гувернёра, который трындел всю дорогу, что нельзя так гнать, вошёл в учебное заведение.
- Я тебя жду после уроков! – многообещающе прокричал ему в спину Илюша. – Мы поедем в парк.
«Какое счастье!» - саркастически хмыкнул Валька и отправился навстречу знаниям.
- Ну, и как тебе наш пацан? – шофёр показал рукой на сидение рядом с собой, приглашая пересесть.
- Нормально. – Илюша с удовольствием принял приглашение и переместился к водителю. – Илья, - протянул он руку, знакомясь.
- Фёдор, - молодой парень ответил рукопожатием. – Илья, не ори мне больше в ухо, как нужно ездить.
Илюша промолчал. Во время поездки он не был уверен, что все они живые и невредимые доедут до пункта назначения. Выдохнуть застрявший в лёгких воздух он смог только после остановки.
- Я бывший гонщик, - пояснил Федя, - с отличной реакцией. И не в моих интересах нас всех угробить. Тем более сына босса.
Илья кивнул головой.
- Поехали. - Машина, уже не торопясь, выехала на дорогу. – Мне ещё тётю Машу сегодня за продуктами везти.
Казанцев устроился в глубоком сидении и прикрыл глаза. Нужно познакомиться здесь со всеми. Повариха, горничные, водители, охранники – штат особняка впечатлял, как и сам дом тоже. Надо быть осторожным. Цепкий взгляд профи заметил камеры видео слежения в стратегически важных местах. Сам особняк, естественно, был на сигнализации. Работа предстояла трудная и интересная. Чем сложнее ставил себе Илья задачу, тем занимательней для него было её исполнение. Да, Казанцев был азартной и рисковой личностью. «Кто не рискует, тот не пьёт шампанского». «Шампанское» находится в этом доме, Илья был в этом уверен. Его только нужно было найти и взять. И в этом ему должен помочь мальчишка, который не верит даже собственному отцу. Осталось только направить его детскую ненависть в нужное русло.
- Федя, а ты не знаешь, что такое «ХЗ»?
Водитель повернул руль и хохотнул:
- Х** знает.
- Что??? – не понял Илюша.
- Сокращённо «ХЗ».



Кто-нибудь когда-нибудь видел человека, которому нравится болеть? Есть люди, которые любят лечиться от мнимых болезней, ходить по поликлиникам как на работу, обмениваться опытом с коллегами по лечению хвори в больничных коридорах, простаивая в бесконечных очередях, собирать коллекцию найденных у себя симптомов, перечитывая в сотый раз медицинскую карту, но вот чтобы болеть по-настоящему…

Политов сидел напротив кабинета терапевта, кашлял в скомканный в руке клетчатый платок и проклинал тот день, когда он официально пошёл на больничный. Несмотря на то, что талончик у него был ровно на девять точка тридцать, а часы уже показывали одиннадцатый час, следователь продолжал торчать в коридоре. Вперёд него уже просочились без очереди беременные женщины (две штуки), подросток, проходящий медосмотр, ветеран войны и несколько бабулек, которые обещали только «спросить по-быстренькому».
- Проходите по записи.
Дверь приглашающе отворилась. Леонид Иванович отклеился от металлического больничного стула, поправил штаны и, не веря своему счастью, зашёл в кабинет.
- Снимайте свитер, - бросила врач в сторону Политова, быстро строча что-то в медицинскую карточку.
Леонид стянул с себя толстое шерстяное изделие ручной работы, являя на обозрение покрытый лишним жирком торс и небольшой животик под трикотажной майкой.
- Майку тоже.
Поёжившись, следователь убрал и эту деталь одежды.
- Дышите. Не дышите.
«Мышите, не мышите», - фраза из мультика всплыла сама собой. Подопытный замер, глядя в окно. За ним простирался городской парк с раскидистыми толстыми тополями. Кто додумался засадить место отдыха данным видом деревьев, оставалось только догадываться. Политов бы не удивился, что тому человеку икалось каждый июнь жаркого лета. Аллергики на пух этого дерева поминали энтузиаста самыми разными словами. Интересен был так же сам факт соседства городского центра отдыха с лечебным заведением.
- Дышите глубоко.
Кругляш стетоскопа надавил под ребро. Политов глубоко вдохнул и застыл, разглядывая две фигуры, что двигались по дорожке парка. Пацана он узнал сразу. Плотненькая фигурка в форменном костюме гимназии медленно брела, засунув руки в карманы брюк. Рядом вышагивал молодой человек в невразумительном мятом плаще и видавшей виды тёмной шляпе. Судя по его шевелящимся губам и скучающему выражению лица парня, беседа носила односторонний характер и не вызывала у слушателя ничего, кроме меланхолии.
- Одевайтесь.
Леонид оторвался от разглядывания посетителей парка и натянул на себя одежду. Хрипло закашлялся, отворачиваясь в сторону.
- Бронхит, - поставила диагноз врач. – Причём, запущенный. Будем лечить.
Политов вздрогнул от такого обещания. Больницы он не любил, а врезавшаяся в память популярная фраза «Ну, что ж, коллеги, будем лечить или пусть сам помирает?» всплывала при виде здания с табличкой «Консультативно-диагностическая поликлиника № 2». Следователь рассеяно слушал врачебные наставления и старался не упустить из поля зрения, движущиеся по парку наблюдаемые объекты. Перемещались они настолько медленно, что в груди затеплилась надежда застать их при выходе из лечебного заведения.
- Выкупайте лекарства.
Леонид забрал протянутую исписанную бумажку из руки терапевта и клятвенно заверил своего лечащего врача, что будет следовать всем её инструкциям.
Он торопливо пробежал по коридору, выскочил на крыльцо, завернул за угол и встал за деревом, выискивая взглядом интересующую его парочку. Казанцев и отпрыск Зосимова всё так же двигались, не меняя направления. Парня было искренне жаль. На его лице легко читалась мировая скорбь. Политов напряг слух в надежде разобрать слова и тему монолога. К горлу неожиданно подкатил приступ кашля. Леонид попытался сдержать рвущиеся наружу резкие звуки с помощью плотно сжатых губ. Ничего не получилось. Першение в горле не проходило, кашель ещё больше обострился, и следователь зашёлся в жестоком приступе. Тут же всё тело прошиб холодный пот, а на глазах выступили слёзы. Политова сложило пополам.
- Смотрите! - воскликнул Валька, указывая на дёргающегося мужчину, который вывалился из-за дерева. - Ему, наверное, плохо.
- Какой-нибудь алкаш, - отмахнулся Илюша, не желая прерывать свою вдохновенную речь о значимости достойного образования.
- Ему точно плохо, - парень дёрнул за рукав бессердечного гувернёра. - Пойдёмте скорее.
Валька, не дожидаясь сострадания со стороны Ильи, кинулся к несчастному.
- Валентин! Не трогай его! А вдруг это рассадник микробов?
- Сам ты рассадник, - прохрипел Политов из последних сил и снова закашлялся.
- Вы плачете? - парень заглянул в покрасневшее лицо незнакомцу.
- Нет, я кашляю, - еле-еле ответил Политов.
- Пойдёмте, - Валентин стал поднимать больного с земли.
- Валентин! Он же туберкулёзный! - истерично заорал Илюша. - Брось его сейчас же!
Валька, не обращая внимания на тщетные попытки гувернёра оградить его от заразы века, повёл шатающегося мужика к Роллс-Ройсу.
- Вас куда отвезти?
- Домой, - Леонид Иванович с благодарностью посмотрел на подрастающее поколение. - Только мне сначала в аптеку надо.
- Держись от него подальше, - предупредил Илья Вальку, усаживаясь вслед за "чахоточным" мужиком. - Что за манера подбирать на улице инфекционных? А вы, мужчина, прикрывайтесь платком, когда кашляете.
Леонид послушно полез в карман и достал скомканный платок.
- Уберите эту гадость, - брезгливо сморщился Казанцев. - Возьмите, - и он протянул чистейший отглаженный платок, сложенный квадратиком.
Политов прижал его к лицу и приглушил покашливание.
- Можете оставить себе, - милостиво разрешил Илюша, разглядывая болезного. Как ни странно, мужчина средних лет не вызывал недоверия. Одет он был для алкаша слишком прилично. Скорее всего, ему действительно стало плохо в парке. - Где вас высадить?
- Около центральной аптеки.
Через несколько минут машина притормозила напротив супермаркета лекарственных препаратов.
- Спасибо, - Политов захлопнул за собой дверцу автомобиля.
Илья предусмотрительно протёр за ним ручку двери салфеткой. Бережёного бог бережёт.
- Валентин, - поучающим тоном начал свою проповедь гувернёр. - Мы не центр милосердия, а ты не мать Тереза. Чтобы это было в первый и в последний раз.
- Но ему требовалась помощь! - возмущённо воскликнул Валька. - А как же "помоги ближнему своему"?
- Ближнему, Валентин, а не кому попало.
- По-вашему, он должен был подыхать на улице?
- Не утрируй. Подыхать он не собирался.
- Хорошо. Когда вам будет плохо, я так и сделаю.
Казанцев не знал, что ответить на это. Противный пацан загнал его в угол. Робкий стук в стекло прервал словесную перепалку. Илья приоткрыл дверь.
- Извините, а не могли бы вы меня подвезти до дома?
- Могли, - молчавший до сего времени шофёр решил взять ситуацию под контроль. - Садитесь.
Мужчина сел рядом с Илюшей и протянул ему руку:
- Леонид Иванович.
Илья осторожно пожал ладонь, на которой с реактивной скоростью плодились и размножались микробы. От ходячей инфекции ему деваться было некуда. Оставалась надежда на полную дезинфекцию в домашних условиях.
- Илья Вениаминович.
- Очень приятно. - Политов зашелестел пакетом, вытащил оттуда таблетки "Коделака" и, распечатав упаковку, сунул спасительный кругляшок в рот.
"Не могу ответить тем же", - чуть не сказанул Илюша.
"Ну, вот и познакомились", - подумал Леонид.



Ночью Илюше плохо спалось. Он ворочался в полудрёме, тело его чесалось и горело. Казалось, что по коже маршируют мелкие мураши и жалят своей кислотой. Не помогли даже неоднократные походы в душ. Илья исчесал всё тело вехоткой до красноты. Внутренний голос под названием «мнительность» нашёптывал лекции об аллергии на чахоточных, а так же о симптомах страшной болезни – рожа, Илью кидало в озноб, голова раскалывалась на мелкие кусочки, и он мысленно припоминал, не было ли на инфекционном мужчине странных покраснений. Сознание рисовало страшный стрептококк, который с ужасающей быстротой поражает Илюшино молодое тело. Илья на десятый раз залез в душ, развёл раствор марганцовки и стал методично обрабатывать кожу. Чёрт бы побрал того прокажённого!

Выйдя из душевой, Илюша посмотрел на часы. Пять утра. А он за всю ночь почти не сомкнул глаз. Казанцев оделся в домашний халат и пробрался на кухню. Порылся в кухонном шкафчике и откопал там пачку зверобоя. Помня о том, что сия трава носит антисептический характер и даже убивает стафилококк (что немаловажно), молодой человек заварил себе добрую половину в кружку и накрыл её полотенцем, дабы целебный продукт хорошенько настоялся. Процедура лечения проходила в два этапа – наружно и внутренне. Илюша продезинфицировал себя полностью, добавив к марганцовочному оттенку кожи протирку в виде крутого зверобоя и напитавшись горькой жидкостью на голодный желудок. Затем заплетающимися ногами он дополз до дивана в гостиной и прикорнул на нём, свернувшись клубочком, прижимая колени к животу. Мураши, что терзали его всю ночь, спасительно умаршировали в неизвестном направлении. Илья мгновенно заснул, забыв о своей обязанности гувернёра.

- Илья Вениаминович, пора вставать! Пора вставать! – кто-то на одной ноте нудно орал ему прямо в ухо. Причём, сразу в оба.
Илья потряс головой. Голос странно раздваивался. Их двое? Он еле разлепил веки и увидел склонившиеся над ним разнокалиберные фигуры: одну – высокую и дородную, а вторую – мальчишескую и плотненькую.
- Что вы здесь делаете? – Женский голос заставил вспомнить минувшую ночь.
- Не прикасайтесь ко мне! – истошно воскликнул гувернёр. – Возможно, у меня инфекционная болезнь. Вызовите «Скорую» и обработайте дом хлоркой.
Пацан, стоявший рядом с обширной женщиной, с сочувствием посмотрел на своего воспитателя и покрутил пальцем у виска.
- С вами всё в порядке, - попробовала уговорить чокнутого кухарка.
- Нет, не в порядке, - сопротивлялся Илюша. – Я смертельно болен! Видите?! – и он распахнул на груди халат. – Язвы, они повсюду.
- Какие язвы? – тётя Маша застыла при виде красивого обнажённого мужского тела. Кто бы мог подумать, что под мешковатой одеждой скрывается такое? Ведь любо-дорого посмотреть.
- Здесь и здесь, - молодой человек провёл себе по груди и животу.
- Нет здесь ничего.
Илья подскочил и помчался в ванную. Там он критически себя рассмотрел в большое зеркало. Краснота исчезла. Вероятно, подействовали профилактические меры. Казанцев облегчённо выдохнул.
- Валентин, ты позавтракал? – строго и громко вопросил он из ванной.
– Мария Николаевна, каша готова?
Валька скорчил недовольную мину и поплёлся к столу. Воспитательные меры пока не действовали на занудного гувернёра. Пожалуй, он повременит пока избавлять персонального мучителя от неведомой и смертельной болезни, которая будет обостряться у несчастного исключительно по ночам. Юноша искренне надеялся, что его жертва не выдержит ночных пыток и позорно сбежит, избавив всех от своего присутствия и бесконечных нотаций.

- Не хочу кашу и не буду, - упрямо произнёс Зосимов-младший и отодвинул тарелку.
- Будешь. Иначе вывалю её тебе за шиворот, - пообещал Илюша. – Мария Николаевна, - гувернёр отвернулся от стола, - подайте мне, пожалуйста, кофе.
Валька воспользовался ситуацией и сунул в Илюшину тарелку пластмассовую муху, что продают в рыболовных магазинах. Затем пододвинул к себе тарелку и для вида завозил в ней ложкой.
Илья стал размешивать в каше масло. В густой массе мелькнуло что-то чёрное. С лапками и крылышками. Казанцев выловил нечто и с брезгливостью стал разглядывать найденное.
- Что это? – сморщился молодой человек, усилием воли сдерживая пищу внутри себя, которая вдруг запросилась наружу.
- Муха, - невозмутимо ответил Валька. – Никогда мух не видели? – и, выхватив насекомое из ложки Ильи, сунул его в рот. – Вкусно. – Пацан обсосал муху и выплюнул её на стол.
Илья, зажав себе руками рот, подскочил и ринулся вон из-за стола. Не обращая внимания на упавший стул, он резво устремился к белому фаянсовому изделию, долетел до него в несколько секунд и как раз успел вовремя.
Слушая надрывные звуки, доносившиеся из туалета, маленький хозяин большого дома злорадно хихикал. Месть была сладка. Когда вернулся бледно-зелёный Илюша, Валька невинно похлопал глазами и спросил:
- Каша невкусная? Или сахара много положили?
Казанцев от злости стиснул зубы до боли в челюстях. Маленького засранца хотелось удавить, медленно, растягивая удовольствие и слушая мольбы о пощаде. Кожа на щеках мгновенно поменяла свой цвет с серого на красный. Руки уже чесались придушить гадёныша. Валька с нетерпением ждал развязки. Ещё немного и горе-воспитатель сорвётся, и прощай Илья Вениаминович, ты пулей вылетишь из этого дома.
- Валентин, - с трудом взял себя в руки Казанцев. – Твоей выходке нет оправданий. Направим же твою энергию в нужное русло. Вечером два часа дополнительных занятий английским.
Парень от отчаяния готов был проломить лбом столешницу. Самый ненавистный его предмет!
- Всё. Собирайся в школу. Пора ехать.
Валька нехотя поплёлся натягивать на себя гимназическое обмундирование. Вот что за правило ходить на учёбу в форменной неудобной одежде? Гораздо приятнее натянуть на себя джинсы и любимую оранжевую толстовку. Почему его гувернёр, обладая красивой фигурой, носит ужасные убогие костюмы? Видимо, у него вкус отсутствует как таковой и он не в курсе того, что существует молодёжная мода.
Через некоторое время Валькины опасения о недалёкости гувернёра подтвердились. Свободные бежевые брюки и широкий пиджак уродовали молодого человека, превращая его в доисторическое ископаемое. Как только отец сподобился взять такое недоразумение? Парень поспешил к машине.

Илюша, усаживаясь вслед за Валькой, вдруг почувствовал, как какой-то твёрдый предмет впился ему в бок. Он пошарил за собой по сидению и выудил сотовый.
- Валентин, это твой мобильник?
Шофёр и отпрыск Зосимова одновременно повернули головы.
- Нет, - юноша покачал головой. Модель была старой. Он уже давно щеголял с айфоном.
Телефон вдруг ожил в руках и заиграл бодренькую мелодию из популярного фильма. Казанцев удивился и поднёс мобильник к уху.
- Алло.
- Есть! – завопил сотовый так, что Илюша от неожиданности подпрыгнул и ударился головой о потолок Роллс-Ройса – Вы нашли мой телефон?
- На… нашёл, - заикаясь, пробормотал Илья.
- Это Политов, ваш вчерашний пассажир. Как и когда я могу забрать свой телефон?
Молодой человек чуть не выронил злосчастный телефон из руки. Что за проклятие свалилось ему на голову? Предстояло снова встретиться с ходячей инфекцией.
- В девять часов около центральной аптеки, - поставил условие Илюша. – Не опаздывайте, - он уж прикидывал в уме, что успеет за это время купить защитную повязку на лицо.
Пока они ехали в гимназию, Казанцев упаковал телефон в целлофановый пакет и тщательно протёр руки влажными салфетками, которые всегда носил с собой. Осталось только нацепить марлевую повязку, чтобы оградить себя от бактерий, вирусов и микробов, что таскал с собой Политов.



Вероятно, Леонид Иванович ничего не понимал в суровой российской действительности и был не в курсе проблем современной молодёжи, иначе бы он смог себе объяснить, зачем наблюдаемый им субъект натянул себе на лицо марлевую повязку. Ко всему прочему Казанцев старался держаться от него на почтительном расстоянии, прилепившись к Роллс-Ройсу, словно очертил вокруг себя магический круг, и зажимал двумя пальцами целлофановый мешочек, в котором с первого же взгляда угадывался потерянный телефон. Кивком головы ответив на приветствие, он торопливо протянул ему свою находку. Чёрные лайковые перчатки обтягивали Илюшины руки как вторая кожа. Политов, забирая свой мобильник, вгляделся в лицо молодого человека. Повязка, скрывающая нижнюю половину лица, акцентировала внимание на глазах. Удивительно, но оказалось, что их цвет был не чисто серым, а серо-голубым. Длинные тёмные ресницы неожиданным образом придавали зеркалу души глубокую выразительность. Взгляд был живой и тщательно пытался скрыть непонятную для следователя неприязнь. Политов поёжился и спросил:
- Что с вами? Вы заболели?
- Нет, - сухо ответил Илья. – Но болеете вы и по своему легкомыслию заражаете окружающих. Вас нужно изолировать об общества как минимум на неделю.
Леонид Иванович и сам бы был не прочь изолироваться где-нибудь в тёплом уютном месте, да только работа не дремлет и её прямое следствие сейчас хмуро стояло напротив.
- Я бы не отказался, - поддержал официальный Илюшин тон Политов. – Только приходится выходить из дому, чтобы обеспечить себя продуктами.
- Поехали с нами в супермаркет, - предложил шофёр, - затаришься на неделю и болей сколько влезет.
Вот болеть Леониду Ивановичу совсем не хотелось, но отказываться от помощи он не стал и с удовольствием пристроил своё тело на удобном заднем сидении автомобиля. Илья, вопреки его ожиданиям, сел не рядом с ним, а впереди и опустил с покрасневшего лица повязку. Скорее всего, ему из-за этого намордника было душно. Илюша, чувствуя, как горит его лицо, мысленно сделал предположение, что на странного больного у него идиосинкразия. Он снял шляпу и помахал ею себе на физиономию. Мягкая густая чёлка светлой волной упала на лоб, на какой-то миг придавая молодому мужчине неповторимый шарм. Казанцев с раздражением убрал чёлку набок и привычным жестом пригладил её, заправляя за ухо. Волосы послушно зализались, возвращая Илюше скучный отталкивающий вид. Политов поморгал, дивясь на недавнее явление, и предположил, что всё это ему померещилось.
В супермаркете следователь изнывал от изматывающего процесса выбора продуктов. На пару с ним страдал и шофёр. Илюша тщательно изучал каждую выбираемую упаковку, читал состав, дату изготовления и срок реализации. К местной областной продукции он относился уважительнее, чем к столичной, и даже известные производители не вызывали у него доверия: Илья всё знал о консервантах, красителях, ГМО и ГМИ. Через час хождения по рядам Леонид Иванович понял, что с такими знаниями лучше питаться воздухом, хотя и здесь была загвоздка – Илюша так же был в курсе загрязнения окружающей среды.
Наконец, с полной тележкой еды они направились к выходу. Политов выдернул свой скромный пакет с рекомендуемыми Илюшей продуктами и расплатился за своё спецпитание. Теперь ему предстояло питаться свежим творогом, сыром, яблоками и геркулесовой кашей. Так же ему для правильного пищеварения настоятельно посоветовали взять отрубной хлеб. Честно сказать, Леонид Иванович мечтал о большом куске мяса, но стоило ему задержаться около холодильника с говяжьей вырезкой, как ему была прочитана лекция о пагубном влиянии на организм этой тяжёлой пищи. Политову предсказали целый букет заболеваний, недолговечную жизнь и отравление организма трупным ядом. Следователь слушал о целесообразности употребления в пищу овощей, круп, бобовых и прочее-прочее и понимал, что влип по уши. Энергия из Казанцева во время жаркого выступления лилась через край. Сейчас в нём ничего не осталось от тихого невзрачного гувернёра. Он вдохновенно размахивал руками, ерошил отросшие волосы и являл собою красочную картину. "Хорош, чертяка", - отметил про себя Политов и неосторожно закашлялся. Илюша тут же шарахнулся от него как от прокажённого, прервал свою увлечённую речь и быстро нацепил маску, которая болталась у него на шее. Следователь грустно вздохнул, когда перед его глазами предстал малопривлекательный гувернёр с потухшим взглядом. Другой Илюша ему нравился больше.
Вернувшись домой и раскладывая продукты на полках холодильника, Леонид Иванович ещё долго размышлял об интересной Илюшиной натуре. Вот бы подобраться к нему поближе. Что ещё таит в себе этот молодой человек?



Ночью вернулся почесун. Илья ворочался, раздражение расползалось по коже. Не в силах терпеть экзекуцию, он встал и пошёл заваривать оставшуюся половину зверобоя. Вывод напрашивался один и сам собой: у него острая аллергическая реакция на странного мужчину, который своим отношением к жизни уже одной ногой в могиле - разгуливает по улицам в острой стадии болезни, ужасно питается и совершенно не следит за собой. Как же легкомысленны бывают люди!
Илюша выпил зверобой и улёгся на диван в гостиной. Он решил для себя, что завтра же посетит врача. Нельзя такие симптомы оставлять без внимания.

Утром, разглядывая себя, Казанцев не знал что делать. Видимых раздражений не было. Что предъявлять в качестве доказательств участковому терапевту? За столом, зевая от недосыпа, он автоматически ел кашу и был на удивление молчалив. Валька, привыкший к утренним нотациям, в непривычной тишине поглощал геркулес, забыв, что органически его не переваривает. Измождённый вид гувернёра давил на совесть. Илья Вениаминович выглядел не лучшим образом: синяки под глазами, отсутствующий взгляд, утрата координации - несколько раз Илюшина рука проносила ложку мимо рта. Гувернёр засыпал с открытыми глазами.
- Валентин, одеваться. - Илья встал и пошёл облачаться в очередной мешковатый костюм. Валька, не переча, побежал выполнять указание.
В Роллс-Ройсе Казанцев неожиданно для себя отключился.
- Не будите его, - попросил парень своего шофёра. - Пусть выспится.
Фёдор посмотрел на спящего Илью и кивнул головой. Молодой человек так сладко спал, что рука не поднималась его разбудить. Сразу видно, что ему по ночам не спится. Надо же, такой молодой, а уже бессонницей страдает. Сделав для себя вывод, Федя надавил на газ. Раз так, сегодня он будет кататься по городу со спящим пассажиром.



Леонид Иванович, наплевав на запрет врача и свой бронхит, закурил. Что может быть лучше утреннего кофе с сигаретой? Разве что секс. Он держался рекордный для себя срок: не дымил целых три дня. Дикое желание посмолить сигаретку перебило страх умереть во цвете лет от бронхиальной астмы, которой его пугала терапевт. Вообще, кому какое дело, когда он отойдёт в мир иной? Все что-то хотят от него, требуют, даже настырный Илья лезет со своими ценными советами к нему, взрослому мужику, относительно благополучному и при любимой работе. Здоровое ли человечество, больное ли, всё равно грядёт апокалипсис, и тогда не будет никому никакого дела до того, что поглощать по утрам, курить или не курить, пить спиртные напитки, вредно ли мясо и сколько пестицидов попадает в организм. Так лучше уж познать все прелести жизни, чем наблюдать конец света, ожидая свою кончину, и осознавать, что уходишь из этой жизни абсолютно здоровым и неискушённым.

Политов с удовольствием затянулся, коснувшись легонько пальцами небритого подбородка и ощутив приличную щетину, прищурился лукаво и подумал о том, что всё-таки есть свои плюсы в отсутствии женщины в доме. Никто не зудит с утра, что нужно побриться, и не гонит на лестничную площадку, морща нос от сигаретного запаха. А проблему с сексом он как-нибудь решит.
Глубокомысленно пуская дым в потолок и прихлёбывая кофе, Леонид неспешно рассматривал фотографии Ильи, разложенные в художественном беспорядке на кухонном столе. Рабочий фотограф, которого он прихватил с собой на вчерашнюю встречу, от души нащёлкал из своего укрытия подозреваемого с разных ракурсов и при передаче снимков долго пел дифирамбы его фотогеничности. Казанцев даже не догадывался, что побывал в качестве фотомодели. Руки сами выбрали снимок с крупным планом. Взгляд стал изучать простые черты лица: полные безвольные губы, в уголках которых читалось что-то детское, капризное и упрямое – казалось, что там затаилась обида, давняя и непроходящая; небольшая ямочка на округлом подбородке – не было в нём ни твёрдости, ни мужественности; прямой нос и удивительные глаза, которые за один миг могли загореться, меняя своего хозяина до неузнаваемости – ничем непримечательный человек начинал светиться изнутри.
Следователь небрежно сгрёб фотографии в кучу, подумал немного, вытащил из неё кадр, который недавно с пристрастием рассматривал, и прикрепил его магнитом к дверце холодильника.
- Ну что ж, Илья Вениаминович, - сказал вслух Политов, не замечая, что разговаривает с фотографией, - глаз спускать с вас не будем. Должны же вы где-нибудь проколоться. Ничто в этом мире не идеально.



Илья Вениаминович в час утреннего следовательского бдения прекрасно выспался на заднем сидении Роллс-Ройса. Он потянулся, удивляясь тому, что лежит на каком-то странном диванчике, который сам собою куда-то едет, окончательно проснулся и узрел Фёдора.
- Федя, а где Валентин? - поинтересовался Илюша, придавая своему телу вертикальное положение.
- В гимназии, - ответил Федя. - Ты тут заснул немного, мы решили тебя не будить.
- Спасибо, - удивлённо произнёс Илюша и поджал губы. Он не ожидал такого акта милосердия к своей персоне. – Мы – это кто?
- Валя попросил.
Странно. Илья лихорадочно стал себя осматривать, ожидая подвоха. Может, противный пацан где-нибудь напакостил? С одеждой, вроде, всё в порядке, и в шляпе ничего подозрительного не наблюдается: Казанцев тщательно ощупал донышко и водрузил на себя головной убор.
- Куда едем?
- Домой. - Фёдор внутренне возликовал, что успел в одиночестве затариться продуктами по списку тёти Маши. С Ильёй этот процесс мог растянуться до бесконечности.


- Ну и где твоя нянька? – Вальку жёстко толкнули в круг из мальчишеских тел. – И откуда только этот урод взялся? Папаша постарался?
- Пошли на хер, - огрызнулся парень, пребывая в мрачном настроении. К тройке по английскому теперь добавилось несколько дебилов. – Через месяц его не будет. Отвалите.
- Валентин! Что происходит?
- О, приплыл, - пацаны обернулись на мужской вопрошающий голос. Илья поспешно подходил к школе. – Ну и придурок.
- Валентин, в машину.
Валька готов был сквозь землю провалиться. За что ему всё это? Под издевательский хохот одноклассников он потоптался на месте и, не решаясь устраивать прилюдную семейную сцену, поплёлся к Роллс-Ройсу, под колёса которого хотелось кинуться и прекратить весь этот спектакль, залез на своё законное место и нацепил на голову наушники. Это гарантировало если и не отсутствие громкого истеричного голоса, то хотя бы значительно приглушало его децибелы. Ребята из «Токио hotel» старались перебить мрачные мысли. Зосимов-младший погрузился в любимую музыку.

Дома за ужином Валька угрюмо известил уважаемое собрание о своей тройке по английскому языку.
- Валентин, в чём проблема? – потребовал объяснений Илюша.
- Не знаю, - уныло доложил горе-ученик своему воспитателю.
- Но ведь по письменной работе у тебя «пять».
Валька молчал, не в силах признаться, что элементарно боится говорить на иностранном языке – ему всегда было легче написать, чем сказать.
- Ну, что ж, будем сегодня выяснять твои познания.
Юноша глубоко вздохнул от столь многообещающей фразы. Воистину ему достался в гувернёры самый главный зануда из всех зануд. Валька с тоской жевал любимый черёмуховый пирог и не чувствовал его вкуса. Присутствие персонального мучителя портило аппетит. Утренние угрызения совести благополучно почили с миром. Нетушки, Илья Вениаминович, болеть вам странной и неизлечимой болезнью пока вы находитесь в этом доме.



Ночью к мурашам добавилось жжение по всему телу. Придерживаясь народной мудрости «чем чаще чешешь, тем сильнее чешется», Илья попытался игнорировать нестерпимый зуд. Пальцы непроизвольно скребли простынку, тело горело, Илья не выдержал такой изощрённой пытки и по проторенной дорожке поплёлся в ванную. Под струями прохладной воды стало значительно легче. Вот бы так кто-нибудь поливал на него всю ночь и тогда бы он поспал. Илья прикрыл глаза и покачнулся, присел на корточки и задремал под искусственным дождиком, привалившись к стенке душевой кабины.
Проснулся он от того, что больно стукнулся затылком. Илюша потёр ушиб, недоумённо огляделся и обнаружил, что полулежит в поддоне душевой. Ноги затекли в коленях, шея болела, а прохладный дождик уже не казался спасительным. Страдалец чихнул и вылез, дрожа всем телом, на резиновый коврик. Завернувшись в огромное полотенце, Илья побежал ставить чайник. Не хватало ещё простудиться и заработать всевозможные страшные осложнения. К счастью в холодильнике нашёлся лимон. Молодой человек тщательно его вымыл, обдал кипятком, затем нарезал и заварил в кружку чай с полезными дольками. От души напичкав себя витамином «С» до такой степени, что от лимонной кислоты свело скулы, Илюша сменил полотенце на халат и прикорнул на любимом диване в гостиной. С чистой совестью он отправился в объятья Морфея, памятуя о том, что сегодня воскресенье.

Валька спустился вниз и обнаружил своего гувернёра, спящим на привычном месте. Мальчишка наклонился над ним и в полной уверенности, что Илья крепко спит, показал ему средний палец прямо перед носом. Крепкая рука ухватила наглеца за запястье. Парень вздрогнул и попытался вырваться.
- Валентин, что ты себе позволяешь?
- Я нечаянно. – Валька не оставлял надежды избавиться от цепких пальцев, а заодно и от колючего холодного взгляда. Чёрт! Попробуй, выдерись из этих тисков. Парень испуганно напрягся. Применение силы у него всегда ассоциировалось с поркой, и хотя отец его не бил уже года два, всё равно неприятный холодок прошёлся по коже.
- Извинись.
Валя вдохнул побольше воздуха и, слабо надеясь на помилование, поспешно выпалил куда-то в сторону:
- Извините.
Безжалостная рука тут же выпустила своего пленника на свободу, вызвав вздох облегчения и удивления. Илюша сел, пригладил волосы и назидательно произнёс:
- Подобные хамские жесты применяют только уголовники и непозволительны в приличном обществе.
Почему-то наличие своего имени в списках приличного общества бурной радости не вызвало.
Из кухни потянуло свежесваренным кофе.
- Подъём! – скомандовал сам себе Илюша и бодро подскочил с дивана.
- Что это? – Валька уставился на Илью. – У вас пятна какие-то.
- Где? – гувернёр мгновенно побледнел.
- Вот, - парень показал ему на шею, где расползалась краснота.
Илья Вениаминович, спотыкаясь, побежал к зеркалу. Через минуту послышался протяжный вой. Валька помчался на странные звуки. Жертва его эксперимента стояла напротив зеркала, мычала, и в отчаянии тыкала пальцами в своё отражение.
- Тётя Маша! – испуганно заорал Валя, опасаясь за психическое здоровье несчастного. Вид у того был глубоко страдальческим и невменяемым.
- Что случилось? – повариха сию же минуту возникла около мученика.
- С-сы… С-сы… - бормотал Илюша.
Тётя Маша покраснела. Вот тебе и дипломированный педагог, говорит словно деревенщина.
- Сыпь, - наконец, выговорил педагог и нетвёрдой походкой отправился к другому зеркалу.
- Илья Вениаминович! – юноша догнал больного и заботливо взял его под локоть. – Вы прилягте.
- Нет! – Илюша шарахнулся от Вальки. – Я могу быть заразным. Иди к себе. – Затем он заперся в своей комнате, включил яркий свет и стал тщательно исследовать ужасающие алые пятна, проступившие на шее и груди. Сомнений не было – он подцепил какую-то инфекцию, скорее всего, смертельную и летальный исход не за горами. Сознание охватила паника. Он слишком молод, чтобы умирать. А как же его планы жить счастливо в солнечной Венеции и владеть рестораном? Неужели им не суждено сбыться? Илья тоскливо посмотрел в окно. Всё-таки двадцать первый век на дворе, возможности медицины растут с каждым днём, нужна немедленная госпитализация. Его вылечат, вероятно, ничего страшного и нет. Взгляд вернулся к своему двойнику в зеркале. Пятна стали больше? Боже! Он умрёт страшной и мучительной смертью, и современные технологии в данном случае бессильны.
Илья заметался по комнате. Что делать? Так, нужно выяснить температуру тела. Первый показатель вируса – это столбик на градуснике за тридцать семь. Гувернёр приоткрыл дверь.
- Мария Николаевна! У нас есть градусник?
- Есть! Вам какой – ртутный или электронный?
- Ртутный! - Илюшины знания подсказали, что электронный часто выдаёт погрешности. - Принесите, пожалуйста!
Казанцев дождался, когда выполнят его просьбу, забрал из протянутой руки градусник и снова заперся изнутри.
- Это меры предосторожности! – громко пояснил он свои действия. – Пока не выяснится мой диагноз, близкий контакт с окружающими нежелателен.
Илюша стряхивал градусник три раза, рассматривал ртутный столбик на свет под разными углами – тридцать шесть и шесть, и ни делением больше. Без такого важного симптома «Скорая» на вызов не поедет. Снова возник извечный вопрос: «Что делать?» Ну, что же, раз гора не идёт к Магомеду, то Магомед пойдёт к горе, решил Илюша. Есть платные поликлиники, диагностические центры, которые принимают даже в выходные дни. Какое лечебное заведение ближайшее? Казанцев открыл интернет, быстро списал адрес и, не теряя времени, побежал к Фёдору. Сейчас дорога каждая минута.

Федя, конечно, подозревал, что у Ильи не всё в порядке с головой, но чтобы до такой степени? Молодой человек утверждал, что его жизнь висит на волоске, был в марлевой маске и просил срочно его отвезти в медицинский центр. Шофёр только успел позавтракать, как к нему залетел запыхавшийся гувернёр и слёзно умолял его поторопиться. Фёдор пожал плечами и вывел маленькую хозяйскую Тойоту, которую, по словам ненормального, «в случае подтверждения страшного диагноза будет легче продезинфицировать».

В лечебном заведении было тихо и пустынно. Илюша побежал в регистратуру, а Федя сел на металлический стульчик в томительном ожидании. Гувернёр носился по коридорам как метеор – заполнение медицинской карты, поиски кассы, оплата услуг: для него это было потерей драгоценных минут жизни. Наконец, он скрылся за дверью дежурного терапевта. Фёдор пересел поближе и вслушался в истеричные вскрики, доносившиеся из-за двери: «сыпь!», «верные симптомы!», «тиф!»… Внезапно стало тихо. Затем голос врача что-то монотонно забубнил. Шофёр подкрался к двери и прислушался.
- Илья Вениаминович, не волнуйтесь. Раздевайтесь для осмотра. Ну-с, поглядим. Краснота есть, небольшие пузырьки. Температуру мерили? Градусник неисправный? Сейчас померим нашим. Тридцать шесть и шесть. Зуд беспокоит? Типичная аллергия. Что ели? Ничего не ели? А пили? Профилактический чай с лимоном? Когда и сколько? Ночью? Что??? Целый лимон? Аллергия на цитрусовые есть? Хотите полное обследование? Хорошо-хорошо. Сейчас выпишу направление на анализ крови – общий, биохимический, на сахар, на аллергию... Успокойтесь, лаборатория работает. Завтракали? Отлично, сейчас всё сдадите. Не волнуйтесь вы так. Давление померим. На кушетку ложитесь. Живот не беспокоит? Так больно? А так? Вставайте. Послушаю вас. Нет, говорить не надо. Просто дышите. Вот так. Ещё помолчите немного, пульс посчитаю. Одевайтесь, вот направление. Лаборатория у нас в десятом кабинете. Сдадите анализы, вернётесь ко мне.
Федя еле успел отскочить от двери, как из кабинета пулей вылетел Илья. Бледный, как тень отца Гамлета, с бумажками в руке он стремительно помчался по коридору.
- Какой мнительный молодой человек, - покачал головой пожилой доктор. - Вы ко мне? Заходите.
- Нет, спасибо, - ответил Федя. - Я его шофёр. Пойду-ка, проверю, не разнёс ли он лабораторию.
Илюша в это время, сидя на стуле и приготовив руку, закрыл глаза и стиснул зубы. Процедура забора крови была не из приятных, а точнее из самых неприятных, что довелось ему испытывать в своей довольно безоблачной жизни.
Скорее всего, сказалось эмоциональное потрясение и голодный стресс. В процессе выкачивания родимой кровушки Илья только успел удивиться странному звону в ушах, затем вокруг сгустились сумерки и поглотили в свои глубины...
Перед глазами вдруг возникло лицо доктора.
- Что же вы так, батенька? Эх, нервы, нервы... Встать можете?
Илюша понял, что лежит на кушетке. Он осторожно приподнялся. Голова вроде не кружилась.
- Кажется, могу.
- Езжайте-ка вы домой, - посоветовал сердобольный врач. - Анализы ваши будут готовы сегодня же. Я вам позвоню и сообщу результаты. А пока купите противоаллергическую мазь, таблетки и "Ново-пассит".
- Доктор, а точно, что у меня нет ничего серьёзного?
- Точно. Ваша форма аллергии легко лечится в домашних условиях.
Илюша благодарно посмотрел на того, кто давал клятву Гиппократа. Казанцев уважал медицинских работников.
- Спасибо, доктор, - Илья вдруг улыбнулся. Значит, его мечте жить в Италии суждено сбыться.



- Тётя Маша! – громкий Валькин шёпот прервал безграничный полёт кулинарной фантазии Марии Николаевны и заставил вздрогнуть. Маленький хозяин подкрался неслышно. – Помоги мне, пожалуйста.
Кухарка вытерла руки вафельным полотенцем и повернулась к своему любимцу.
- Илье Вениаминовичу нужно постель сменить.
- Так Милу позови. И с каких это пор ты заботишься об Илье?
Валентин замялся.
- Там прибраться нужно.
- Та-а-ак, - строго протянула тётя Маша, - и что на этот раз?
Мальчишка опустил глаза в пол.
- Песок.
Вымученное признание любимого засранца привело повариху в негодование:
- Ты вообще соображаешь что делаешь? – она замахнулась на проказника полотенцем. Валька мгновенно отскочил на безопасное расстояние. – Нельзя так измываться над людьми. Сколько раз тебе говорить, что это жестоко?
- Тётя Машенька, - заканючил пацан, - но его же терпеть невозможно! Достал уже своими нотациями хуже горькой редьки.
- Тебе не надоело? Пойми ты, после него придёт другой. Тебе мало тех несчастных девушек, которые бежали из этого дома?
- Тётя Машенька, мне никто не нужен кроме тебя, - подлизываясь, проговорил хитрец, подошёл и прижался к полной женщине, которая тут же растаяла от таких сладких речей. – Так ты мне поможешь?
- Что? Совесть проснулась?
Валька не знал, что там проснулось у него внутри, только он дико испугался, когда увидел до чего довели Илью Вениаминовича его эксперименты. Он осторожно утаил от тёти Маши, что перед минувшей ночью щедро натёр простынь противного гувернёра жгучим перцем, что прибавило пикантности к рассыпанному по матрасу песку. Парень как можно горше вздохнул и кивнул головой, развеивая опасения начальницы кухни о дефиците совести у Бога в момент её раздачи новорождённым: видимо, у него в запасе хоть небольшое количество, но имелось.
- Пошли уж, помогу.
Пока Валька снимал постель, тётя Маша тщательно пропылесосила матрас.
- Всё. Сейчас отнесу бельё в грязное и скажу Миле, чтобы она застелила кровать. Пошли, ты когда-нибудь доиграешься, если не прекратишь свои пакости.
Валентин молча согласился и милостиво решил дать противному гувернёру временную передышку.
Илью Вениаминовича он невзлюбил всем своим существом с первой же встречи. Его чопорность и высокомерность раздражала, а внешний вид убивал. И главное, гувернёр лез своим любопытным носом, куда не надо. Вот теперь прилип как банный лист со своими занятиями английским, начало которых Валька благополучно отодвинул на неопределённое время. Теперь в связи со странной болезнью истязаемого пока можно было не волноваться на счёт того, что придётся терпеть ненавистные уроки – пыток иностранным языком ему с лихвой хватало в школе. Противная училка методично измывалась над ним, вызывая к доске, игнорируя тем самым всем давно известный факт – Валентин Зосимов боялся публичных выступлений, в начальных классах из него вообще не могли вытянуть ни слова и чуть не приклеили ярлык дебила, чему помешала школьный психолог. С тех пор учителя в основном давали ему письменные задания, вызывали к доске редко и лишь для того, чтобы Валька с успехом что-нибудь начертал на ней мелом. Кстати, иностранный Валя знал довольно хорошо для своего возраста и школьного стажа. Он с удовольствием читал того же «Гарри Поттера» в первоисточнике, который отец ему привёз из-за границы, и по правде говоря, в своих знаниях уже давно опережал сверстников и, страшно сказать, даже дипломированную учительницу, что не мешало ему получать от неё тройки за невразумительное мямлянье перед всем классом. В такие моменты язык не слушался своего хозяина, ноги и руки становились ватными и холодными, Валька с трудом выталкивал из себя звуки, путался и заикался, и не чаял дождаться, когда же закончится его испытание. Ему уже было всё равно, что он получит, лишь бы скорее сесть за парту и спрятаться от глаз одноклассников. Он даже не догадывался, что одноклассникам на самом деле наплевать на то, что он только что сказал или не сказал. Они уже давно привыкли к флегматичному мальчишке, у которого без труда можно было занять денег и забыть их вернуть. Они знали, что задирать его бесполезно, Валька лишь недоумённо пожмёт плечами и незлобиво отправит их в далёкое путешествие. Они ещё так же знали, что он тут же забудет все их колкости. Не знали они только одного, как в глубине души страдает он от своего одиночества и мечтает о том, что у него когда-нибудь появится друг.

Валька тихонько вздохнул и отправился к себе в комнату. Ему в спину смотрела тётя Маша и думала о том, что в последнее время слишком уж часто вздыхает её любимец, словно это стало его основным занятием. Зря Зосимов поставил сына в такие жёсткие рамки. Мальчику нужны друзья.
В дверь затрезвонили и Мария Николаевна, прервав свои раздумья, поспешила запустить в дом молодого гувернёра. Вернувшись от врача, Илюша уже не истерил, был спокоен и, как ни странно, на вид доволен и счастлив. Попросил неизменно вежливым тоном чай, съел утреннюю привычную кашу и выпил таблетки. Затем пожелал поварихе хорошего дня и поднялся на второй этаж, чтобы известить Валентина о своём сносном состоянии и назначить время занятия английским.
Валька в это время удобно расположился на своей кровати и поглаживал через джинсы ту часть тела, которая уже как два года давала о себе знать иногда даже совсем неожиданно и в неподходящий момент. Не выдержав накатившего возбуждения, он расстегнул молнию и выпустил на волю горячий твёрдый пенис, который удобно лёг в ладонь. Юноша закрыл глаза и двинул рукой. Хорошо… Вверх, и ты словно взлетаешь на качелях. Вниз, и тело охватывает жар. Ещё и ещё, быстрее… Сейчас…
- Валентин.
Валька открыл глаза и уставился на Илью. Мужчина стоял на пороге комнаты. Вот блин, Валька забыл закрыть на замок дверь.
- Извини, что помешал.
Парень залился краской.
- Я зашёл сказать, что после ужина будет занятие английским.
Валька ещё сильнее сжал кулак, чувствуя, как горят его щёки.
- Можешь продолжать.
Гувернёр беззвучно испарился, аккуратно закрыв за собой дверь. Валька, ощущая дикое возбуждение, довёл себя до пика и тихо заскулил, стараясь не создавать лишнего шума, и только теперь понял, что же произошло. Огонь со щёк перешёл на уши. Мало того, что ему стало стыдно за столь откровенную сцену, которую увидел его гувернёр, так ещё Валя элементарно струсил: он боялся, что Илья расскажет всё отцу. Вот прелесть-то какая! Когда-то любимый папа прочитал Вальке лекцию о вреде мастурбации и попытался внушить, что у любителей такого приятного и частого времяпровождения отвалятся руки, а заодно и член. И Валька боялся. Дрочил и боялся, что в один прекрасный момент потеряет важные части тела. Потом, конечно, повзрослев, он понял, что сами собой и просто так органы не отваливаются. Он только старался не попадаться на дрочке отцу, и тут так по-глупому запалился. Теперь все карты у Ильи Вениаминовича, стоит только Вальке провиниться, и отец будет в курсе его интимной жизни. Придётся быть ниже травы, тише воды и терпеть своего гувернёра. Парень так тяжко вздохнул, что даже ветер на улице завыл, поддерживая его в своём горе. Тактика по изгнанию нежелательных персон из этого дома, которая прежде железно работала, трещала по всем швам.

Валька даже не мог представить себе, чем в минуты его терзания занимается Илья Вениаминович. А Илюша профессионально подводил себя к оргазму. И движения у него не были нетерпеливыми и рваными как у неопытного подростка. Он осознанно оттягивал удовольствие, плавно скользя рукой. Затем, отдышавшись, он убрал следы своей бурной деятельности с пола салфетками, тщательно вымыл руки и побежал под душ. Чистота - залог здоровья тела и отдельно взятых органов. Илья вдруг подумал, что нужно провести с Валентином беседу по этому поводу, а так же рассказать ему про безопасный секс. Мальчик для его возраста хорошо развит и, похоже, занимался этим уже не впервые. А вот и тема первого их занятия иностранным языком. Илюша улыбнулся. Кажется, это хорошая идея.



Похоже, что разговор о сексе Вальке не казался хорошей идеей. Какой там английский, если даже на родном языке он не мог произнести общеизвестные слова: «пенис», «секс» и «оргазм», пусть даже они и звучали практически идентично с английскими.
Илюша замолчал, заметив панику в мальчишеских глазах. Что-то не так?
- Валентин, ты всё понял из того, что я тебе сказал?
- Всё.
Парень стремительно покрывался румянцем, щёки его алели ярче утренней зари. Валька готов был провалиться в преисподнюю, только бы не слушать, как правильно нужно мыть член, содержать себя в чистоте и помнить о безопасном сексе. Уши уже пылали огнём и грозились отвалиться.
- Валя, - вдруг необычно мягко и ласково произнёс Илья, впервые за всё время своего пребывания в доме Зосимовых называя своего подопечного уменьшительным именем, - тебе скоро пятнадцать и тебе пора знать некоторые важные вещи. Разве отец не разговаривал с тобой по этому поводу?
- Нет, - еле слышно выдавил из себя пацан и смущённо отвел глаза в сторону.
Илюша потрясённо замер, не зная как реагировать на такое вопиющее безобразие, которое творилось буквально у него под носом. Он даже представить себе не мог, что в настоящее и, как ему думалось, прогрессивное время могут существовать такие отсталые элементы, как Зосимов-старший. Кто в первую очередь может ввести в курс дела мальчика, если не родной отец?
- Валя, ты уже большой, у твоего организма есть свои потребности и не нужно этого стесняться. Ты же не боишься мне заявить, что не любишь геркулесовую кашу, ставя меня в известность о своих вкусовых предпочтениях? Так же и с сексом. Это нормально. Конечно, никто не кричит на каждом углу о своей интимной жизни, но мы и не заявляем во всеуслышание, какую кашу выбираем для еды по утрам.
- Наверное, вы правы, - вынужден был согласиться Валька, - только отец меня убьёт, если узнает, чем я сегодня занимался.
Вспомнив внушительное телосложение своего работодателя и его суровость, Илья даже не усомнился в словах Валентина. Ему вдруг стало искренне жаль мальчишку.
- Давай договоримся так. Если у тебя есть ко мне вопросы, не стесняйся, задавай.
- Хорошо, - Валька в подтверждение своих слов кивнул головой.
- И позволь мне задать тебе один вопрос. Валентин, ты ведь прекрасно понимаешь, что я говорю. И даже сносно отвечаешь. Так чем же обусловлена твоя вчерашняя тройка?
Юноша уставился на Илью и только сейчас сообразил, что разговор между ними шёл на английском.
- Я разговаривал? – удивлению его не было предела. – Вообще-то, я боюсь говорить, особенно перед большой аудиторией.
- Ну, это дело поправимо, - усмехнулся Илюша. – Хочешь, я тебе помогу?
- Вы не шутите? – Валька не верил своим ушам.
- Обижаешь, – гувернёр нахмурился.
- Конечно, хочу! – обрадовано воскликнул парень. – И зовите меня Валей.
- Хорошо, - улыбнулся враг личных Валькиных комплексов. – Тогда для тебя я просто Илья, - и протянул парнишке руку. Валя осторожно за неё взялся и получил в ответ крепкое рукопожатие.
- А руки после меня вы тоже мыть будете?
Илюша громко расхохотался. Каков чертёнок!
- Обязательно. С мылом, - очень серьёзным тоном ответил он и, шутя, щёлкнул мальчишку по веснушчатому носу.



На следующее утро тётя Маша наблюдала удивительную и редкую по своей сути картину: Валька без лишних споров и выпендрёжа съел кашу. Илья наконец-то был выспавшимся, свежим и бодрым, и в прекрасном настроении. Молодые люди очень быстро собрались и вышли из дома даже раньше положенного времени, чем переполошили обязательного Фёдора. Тот подумал, что у него сломались часы. Ехал он, не торопясь, поглядывая на заднее сидение. Валька не стал садиться на своё законное место, а устроился рядом с Илюшей, и заговорчески с ним о чём-то шептался. Выходя из машины около школы, мальчик попрощался, внимательно выслушал наставления, махнул рукой и побежал за одноклассниками. Изумлению Феди не было предела. Обычно парень уходил, не оборачиваясь. Илья свои указания кричал ему в спину.
- Поехали, что ли?
Федя похлопал глазами, приходя в себя. Илья уже успел перебраться к нему вперёд.
- Поехали, - Федя надавил на газ, мысленно предположив, что сегодня будет либо землетрясение, либо ураган. Такое выдающееся событие должно ознаменоваться природными катаклизмами. – Вы подружились?
- Вроде, - чуть пожевав в раздумье губы, ответил Илья. До дружбы, конечно, было далеко. Самое главное, парень не доставал его сегодня утром за завтраком и даже приговорил ненавистный ему «Геркулес». Илюша даже засомневался в утверждении Вальки, что его организм эту кашу не переваривает. Значит ли это, что мальчишка всё время просто над ним издевался? Но как бы то ни было, лёд тронулся. Парень уже не казался таким противным. Сегодня они договорились остаться после уроков в школе в свободном классе и опробовать неплохой метод преодоления страха отвечать у доски. Илья понимал, что сейчас ему даётся шанс сблизиться с Зосимовым-младшим, что было большим плюсом, и это нельзя упускать. Он поможет Валентину избавиться от своего комплекса, а хорошие дела не остаются безответными. Глядишь, и будет польза от этого.



- Ну, что же, будем выписывать.
Политов стоял перед терапевтом и добросовестно дышал под блестящим кругляшом стетоскопа.
- Хрипов нет, всё чисто.
Леонид Иванович натянул майку на похудевший торс и стал застёгивать рубашку. Прошедшая болезнь не слишком украсила следователя, а диета от Илюши съела пару-тройку килограмм, от чего с лица слиняли щёки и синяки пролегли под глазами. Политов уповал на говяжью вырезку, которая ждала его в супермаркете и обещала восстановить необходимый весовой баланс организма. Красивый аппетитный кусок снился ему по ночам, заманивая и привлекая. Леонид Иванович твёрдо решил отовариться этим видом продукта и приготовить своё коронное блюдо – отбивные.
- Отметите больничный на втором этаже.
Леонид взял листок нетрудоспособности и стал его разглядывать. За годы бланк претерпел изменения: некогда маленькая бумажка выросла до большого листа, заполненного на компьютере. Интересно, а лет так через десять что будет? Что ещё придумает человеческая фантазия?
Следователь поспешно покинул больничное помещение, внутренне поклявшийся как можно реже болеть, а если и болеть, то кратковременно и слегка.
В супермаркете к холодильнику с мясными продуктами притянуло как магнитом. Политов уже присмотрел приличный кусок: продавщица повертела его, показывая со всех сторон; как сбоку материализовался молодой человек и грозно прошипел:
- Продолжаем травить свой организм?
От неожиданности Леонид чуть не шарахнулся от витрины.
- Как ваше здоровье? – поинтересовался тем временем Илюша.
- Выписали, - гордо доложил Политов. – Спасибо за участие.
- Не за что, - пристально разглядывая похудевшего Леонида Ивановича, ответил Илья. – Мне нужно было убедиться, что вы не являетесь носителем нежелательных микробов.
- Могу больничный показать для вашего спокойствия, - следователь полез во внутренний карман за подтверждением своего излечения.
Илюша изучил документ, вернул хозяину и вскользь заметил:
- Вы плохо выглядите.
- Благодаря вашей диете, - огрызнулся Политов. – Не мешайте мне восстанавливать утерянный баланс. Девушка, взвесьте, пожалуйста, этот кусок.
Продавщица послушно положила вырезку на весы:
- Кило шестьсот.
Илюша не мог спокойно наблюдать такую халатную безответственность по отношению к здоровью, которое в случае утраты не купишь ни за какие деньги.
- Пойдёмте, - он стал настоятельно отпихивать ненормального мужика от прилавка. – Вам сейчас необходима витаминная смесь для восстановления. Мясными продуктами вы загоните себя в могилу.
Леонид даже не успел моргнуть глазом и выступить в свою защиту, как оказался около ящиков с сухофруктами и орехами.
- Смотрите и запоминайте, - поучал его Илюша, - курага, изюм, чернослив – кладезь витаминов и панацея от многих болезней. Грецкие орехи прекрасно действуют на сердечную мышцу. Обязательно возьмите лимон. Мёд у вас дома есть? Хотя, откуда у вас будет такой полезный продукт?
Леонид с тоской смотрел, как пространство в его продуктовой корзине вместо вырезки занимают сушёные фрукты. Мда, отбивные из них не сделаешь.
- Из данных ингредиентов можно приготовить уникальный продукт, богатый калием, магнием, фосфором и железом, укрепить свою иммунную систему, активизировать обменные процессы, предупредить сердечнососудистые заболевания и держать свой организм в тонусе.
У Политова от такого обилия информации потяжелела голова, и всё поплыло перед глазами.
- Что с вами?
- Что-то мне нехорошо, - пожаловался он Илюше, надеясь на сострадание и желанные минуты тишины. – Голова кружится и слабость.
- Вот! – довольно воскликнул Илья. – Вам жизненно необходима подобная смесь. Сейчас мы поедем к вам и приготовим целебное блюдо.
Политову стало совсем плохо. Он давно не принимал гостей в своём холостяцком логове. А ещё он вспомнил, что на холодильнике у него красуется фотография «благодетеля», который сейчас активно ратовал за его драгоценное здоровье. Он уже открыл, было, рот, чтобы возразить, как вдруг подумал, что ему выпадает уникальный шанс пообщаться с Казанцевым. А улику с холодильника он уберёт. Главное, придумать отвлекающий манёвр. Голова вдруг прояснилась и заработала, Леонид взял себя в руки, расплатился на кассе и послушно отправился за Илюшей в Роллс-Ройс. Единственное, о чём он глубоко пожалел, так это об оставленной в магазине замечательной вырезке. Придётся пока жить без отбивных.