Каждое второе воскресенье

Вениамин был готов оставить прошлую жизнь за закрытой дверью. С первой минуты встречи с Никитой он никак не мог толком собраться с мыслями – полыхала любовь, бушевали грозы неизбежных в начале отношений ссор, они оба сходили с ума от неумолимого притяжения друг к другу. Выстроить план действий на будущее не получалось. Мужчины жили от мгновения к мгновению, а когда расставания стали невозможны, ушли друг к другу. Вене казалось, что он и не нужен бывшей семье – жена и дочь, судя по всему, прекрасно ладили и обходились без него. Его поразило, что дочь настаивает на встречах с ним. В семь лет?!
Веня чуть не расплакался, когда в конце их первой воскресной встречи Вика тихо попросила его:
- Папа, пожалуйста, не забывай обо мне. Я тебя люблю.
Но этот  образ – маленькая девочка с двумя хвостиками, огромными глазами и по-взрослому печальной улыбкой, словно она, не в пример матери, чувствовала всю фальшь их семейной жизни, конечно же, меркнул, стоило им расстаться. Вика в последний раз целовала отца и шла к Инне, немного смягчившейся после того, как почти все их имущество осталось в ее распоряжении.  Для нее то, что она разрешила Вениамину встречаться с дочкой, было отчасти бунтарским шагом – так она давала понять отцу, что сама себе хозяйка. К удивлению Инны, после ухода мужа, несмотря на горечь поражения – брак не удался! – ей все-таки стало легче. Было очень скверно в начале, но уже одно то, что ей больше не лгали, стало освобождением. Ей всегда казалось, что дочка привязана к отцу сильнее, чем к ней; может быть, неосознанно она на этом играла, стремясь сохранить то, что нужно было отпустить годы назад. Но искренность дочерней любви Инну поразила. Она никогда не была так сильно привязана к своему собственному отцу. Может быть, ребенок чувствовал в Вениамине нечто такое, что не смогла разглядеть она, его жена в течение многих лет?! Говорили же, что детей невозможно обмануть, что они видят людей такими, какие уж те есть.
Вика взрослела очень быстро, начав сразу с того, к чему ее отец шел годами – с полной уверенности в своих силах и в том, что она делает только то, что считает нужным. Вика решила, что будет отлично учиться, чтобы отец ей гордился – и училась прекрасно, одолевая даже ненавистную ей математику. Она отдалилась от матери, но вела себя как образцовая дочь – никто никогда не должен был жаловаться на нее отцу. Я его отродье? Хорошо, если об отце могут судить по мне, также как меня судят по нему – я буду лучше всех вас, потому что я его дочь.
Вика вела яростную, не признающую поражений битву с миром за право быть дочерью своего отца.
Ее совершенно не затронуло второе, удачное по всем статьям, замужество Инны – та уже не играла в жизни Вики никакой заметной роли. Но отец, вот он мог жениться и забыть о ней – это и была самая страшная сказка. При каждой встрече Вика украдкой проверяла, не появилось ли на тонком пальце отца новое обручальное кольцо. Но нет, он все еще оставался свободен.
Их беседы по воскресеньям мало напоминали разговоры отца с маленькой дочкой. Вика не хвасталась и не жаловалась – она делилась событиями своей жизни. Меткость ее наблюдений за окружающими поражала Веню. Теперь казалось чудовищным, что он собирался навсегда уйти из жизни этого маленького человека – потеря была бы невосполнимой. С Викой можно было болтать, можно было молчать, потерявшись в своих мыслях – она не требовала неотступного внимания, вполне довольная просто брести рядом с отцом по дорожкам парка или изящно есть в ресторане, подавая посетителям пример того, как воспитанные люди обходятся с  пиццей или гамбургерами.
- Он - прекрасный семьянин, - совершенно серьезно отозвалась она как-то о втором муже Инны. – Мама с ним счастлива, я думаю. Понимаешь, есть люди, которым нравится отдыхать в Турции. Вот и они такие, мама с Павлом. У них обязательно  – Дед Мороз на Новый Год и вечер романсов в концертном зале. А есть такие, которых все тянет в кругосветку и зеленый луч увидеть. Они разные, любители Турции и искатели приключений.
Веня опешил от ее слов. Девочке двенадцать лет всего! И подмечено как верно!
Никиту  Вика впервые увидела, когда ей было пятнадцать.
К тому времени Вениамин уже давно перестал быть на почетном втором месте в профессиональной жизни. На волне освобождения, подхватившей его после развода, он перешел в новое рекламное агентство и стремительно взлетел там до высот, ранее казавшихся ему заоблачными.  Методичный, упорный Никита шаг за шагом поднимался по карьерной лестнице в офисе международной юридической компании. Мужчины много и с удовольствием работали – им больше не нужно было выкраивать часы и минуты для вторых, тайных жизней, не нужно было тратить душевные силы на изводящую ложь в семьях. Они расцвели. Никита, и в молодости красивый немного банальной красотой темноволосого светлоглазого мужчины, стал вызывающе хорош собой.
В то воскресенье у них с Веней осталась одна машина на двоих – вторая оказалась в плену на станции техобслуживания. Никита привез Веню к торговому центру, где тот и должен был встретиться с дочкой, высадил его и укатил в офис, поработать перед важной встречей в понедельник. Часам к шести он вернулся подхватить Веню.
Никита вышел из машины, потянулся и вдруг как-то разом увидел своего обожаемого друга, с какой-то изящной барышней модельного роста. Оторопев на миг, он мигом позже сообразил, что это Венина дочь. А тот, не сразу поняв, что делает, поднял руку, приветствуя Никиту.
- Кто это? – зачарованно спросила Вика.
Никита поразил ее. Он был чуть ниже ростом, чем отец, и шире в плечах; у него была пленительная, мигом поработившая Вику улыбка, но влюбилась она в его глаза.
- Мой друг, - ответил Вениамин.
Мужчины пожали друг другу руки, разыгрывая плутовской спектакль для единственной зрительницы. Венина дочь показалась Никите не по годам взрослой.  Девочка какая сильная, мельком подумал он. И высоченная, в отца. Было очень странно видеть отражение черт любимого человека в совсем юной женщине.
Они обменялись дежурными фразами и распрощались. Вика собиралась чуть позже пойти в кино с мальчиком из класса. Она не могла сосредоточиться на фильме, и ее не волновало, что одноклассник завладел ее рукой. Перед ней стояло Никитино лицо. Внимательные, цепкие и в то же время добрые глаза. Этого человека невозможно было не полюбить.
Чувству так и не суждено было угаснуть. Позже Вика мастерски, с обезоруживающим мужчин женским коварством, разузнала у  отца кое-что о Никите. Тот был не женат, работал юристом, познакомился с отцом много лет назад. Так же, как в детстве Вика поклялась себе стать лучше всех, чтобы отец ей гордился, она вновь дала себе слово – если и выйти когда-нибудь замуж, то только за такого человека, как Никита. Ни за кого другого.
Мужчины в ту осень были поглощены собой и своими отношениями. Они провели летние отпуска врозь, но, разумеется, не в одиночестве. За годы близости к любви стала примешиваться скука. Предсказуемость, узнаваемость – стала видна изнанка надежности. Сами десять дней на Бали в компании парня на двадцать лет моложе были чудесны, но, вернувшись домой в Москву  первым из них двоих, Веня ужаснулся. Что, если они с Никитой разрушили их союз?! Неужели чувство угасло? Что, если Никита всего лишь зайдет за вещами? У меня сил душевных не хватит начать все сначала с кем-то еще, печально говорил себе Вениамин, дожидаясь Никиту. Просто сил не хватит.
- Это была чудовищная глупость, - сказал Никита, едва войдя в прихожую и бросив сумку на пол, – Вень, чудовищная глупость. И я все боялся по дороге, что самолет упадет, и я не успею сказать тебе, что я люблю тебя. Только тебя.
Он с тревогой всматривался в Веню, пытаясь понять, не опоздал ли он с признанием. Не опоздал.
Ожог ужаса – потерять друг друга, немыслимо, - помог мужчинам выйти на новый виток отношений.
Вдруг, как годы назад, все стало иметь огромное значение – взгляд, улыбка, нежданное электронное письмецо, неожиданный звонок в разгар рабочего дня – «просто услышать голос». Вот и в то воскресенье они поехали домой, благополучно забыв о Вике – все свободное от работы время мужчины вновь проводили вместе, подальше от других людей.
А Вика решила поступать на юридический, занималась еще упорнее, встречалась иногда с ровесниками, понимая, что идеал – тот Никита, недостижим, пока она не повзрослеет. Инна и ее второй муж не знали, как вести себя с этой строгой, безукоризненно воспитанной девушкой. Казалось, это она могла бы рассказать им о жизни, а не они – ей.
Несколько раз Вика видела Никиту. Они втроем ходили то в театр, то в Консерваторию. Образ прекрасного принца становился все полнокровнее. Так и не успев понять, что происходит, Вика влюбилась в друга своего отца. Это была чудесная, нежная, тщательно оберегаемая тайна.  Она  не решалась расспросить отца, была ли у Никиты подруга. Была, конечно. Такой красавец! Но мечтать-то о нем ведь можно было?! Хоть мечтать?!