- Попал! - говорит Нина, - Теперь, главное, двигайся, не останавливаясь. 

Я смотрю на покрытый испариной Юрин лоб, на его всё такие же горящие красные щёки, на его полное, плохо управляемое тело, на толстые подошвы, грубые мозолистые пятки, окрасившиеся, видимо, от носков. Он смог, он всё же поднялся на эту ступень, и такой подвиг сродни выходу в открытый космос. Почему у меня, чёрт возьми, такое чувство, будто кто-то меня кольнул иголкой в бок?

- Тебя тут не заливает весной?

- Хе-хе! Пока ещё не смыло. Но я морально готов!

На полминуты я представляю себе: вот мы разводимся с женой, я перебираюсь к Богдану в его просторное поднебесье, и, выныривая по утрам из кровати, мы подходим к окну, и я рассказываю ему, какого цвета сейчас Волга, а он в ответ говорит мне, чем она пахнет, и гладит меня по щеке, по лбу своими чуткими прозревшими пальцами.

- Стадион-то хоть красивый получился? - он кивает на восток, туда, где несколько лет подряд громыхала стройка века.

- Красивый, - отвечаю я, смотря Богдану в лицо, в его солнечные очки, отражающие мир, и зачем-то улыбаюсь, как дурак.

Это, пожалуй, первый раз, когда Володька со мной говорит. Обычно он даже не здоровается, а если и здоровается, то как-то мимоходом. Я смотрю на него лишь со стороны: как он садится на низкую скамейку, очевидно, заимствованную из какого-нибудь спортзала, снимает кроссовки, надевает ботинки, застёгивает куртку, берёт под мышку пакет с нотами и уходит. Обычно уроки у него - до меня, и я, садясь после него за то же самое пианино, чувствую кончиками пальцев: я хуже, слабее, до чёртиков боюсь аккордов и басовых ключей, и пальцы мои меня не слушаются.

- Тебе мама тоже гимнастёрку шьёт? - спрашиваю я Володьку, поражаясь собственной смелости.

- А то! - усмехается он. - Только и заставляет мерить, как будто я в армию ухожу…

Это один из самых замечательных и остроумных текстов гей-тематики, образец субкультурного феномена. Но не ищите его в сети. Он был создан Константином Василевским еще в доинтернетную эпоху. В 95-96 годах печатался тремя частями в журнале «АРГО», а в 98-м – в сборнике «Голубой альманах», издаваемых ныне покойным Владом Ортановым. Недавно текст «Помрежа Моти» был мною случайно обнаружен в старом компе еще тех веселых времен, когда я был причастен к «АРГО». Текст пришлось слегка реставрировать, опираясь на вариант печатного альманаха. Если автор увидит эту публикацию и откликнется, я буду счастлив.

"...и там у нас еще разики случаются

не совсем прямо до конца разик 

а как-бы один длинный разик с перерывами

то в парке мне приспичит то в кустах то в сквере где потемнее

по-быстрому, холодно ведь 

типа биатлон 

бежишь потом раз стреляешь и дальше бежишь"

- Зырь, - снова шепчет Руся и достаёт откуда-то что-то цветное. 

В пучке света Женька замечает голую, немного полную девушку, которая сидит сверху на чьих-то ногах и, словно мороженое, лижет чей-то член. Руся перелистывает страницу, и там, во весь разворот - голый мужик, с мускулами на животе, с волосами над членом. Писька выставлена на всеобщее обозрение, а ему - хоть бы хны…