В читалку библиотеки Квирион на встречу с нами пришёл наш молодой и многообещающий коллега литературный интернет-журнал "Вслух".

Журнал выходит с июля прошлого года, но уже завоевал свою аудиторию. На его страницах публикуется немало свежих произведений талантливых авторов, а мы будем рады увидеть их оригинальную прозу, стихотворные сборники и рисунки на полках Квириона. 

Сегодня мы представляем авторку журнала Катерину Мухину и её рассказ «Следующий месяц после августа».

Катерина рассказывает: «Я писала этот текст из эгоистических соображений — мне было важно покопаться в собственной самоидентификации и найти её истоки, но сейчас я перечитываю его и думаю, что он может помочь другим квир-персонам, которые сталкиваются с теми же вопросами, что и я: где проходит граница между бисексуальностью и гетерофлексибильностью, есть ли она вообще и как отбиться от бесконечных вопросов “а кто тебе больше нравится?” или “а как ты стала такой?”»

У Катерины есть канал, где она делится своими рассказами и размышлениями о писательстве и жизни вообще – «Мухина жжужит».
​https://t.me/catemtus_writing​​​
Чтение на смартфонах: **fb2-версия** **epub-версия**

А ведь, всё это было на самом деле: маленький южный городок, парк, отдыхающие, танцплощадка и вечера "Для тех, кому за тридцать". Мы были юны, глупы и счастливы. Мы садились на скамью напротив этого злостного рассадника культуры, курили, пили пиво и потешались над прикидом, причёсками и выражением лиц "престарелого" контингента, спешащего потанцеваца.

"…а в Киеве я, пардон, заарканил на сайте сразу нескольких, причем двое согласились прийти уже сегодня. Ура, у меня даже появился выбор, подумать только!...
Первым пришел Владимир-Мазохист. Тут же на экране появилась смска от другого Владимира, он сообщал, что запаздывает минимум на час. Я подумал, что неразумно будет терять время даром, тем более что мало ли может он вообще сегодня до меня не дойдет - и приступил к делу..."

Тема: 20 век – век торжества массовой культуры и восстания масс.
В пересказе для нравственно несовершеннолетних.
Чтение на смартфонах: **fb2-версия** **epub-версия**

Вы помните свою первую влюблённость? 
Чтение на смартфонах: **fb2-версия** **epub-версия**

Это мое давнее лирически хулиганское признание в любви-нелюбви к древней идее империи. Теперь несвоевременное и  п о н е в о л е  веселое. А нехорошие слова искажены из моей природной ложной стыдливости.

Думаете, не пойман - не вор? Ещё какой вор, самый коварный, самый отчаянный и изворотливый.

Чтение на смартфонах: **fb2-версия** **epub-версия**

Я смотрю на него, на палочки ключиц, на острые локти, аккуратные коленки, господи, тапки надень, ты же порежешься. Теперь слезы льются у меня. Зачем, почему? Я сам не понимаю. Наверное, перегруз нервной системы, слишком сильные волны. Сколько таких истерик я еще выдержу? А там ведь и до инфаркта недалеко. Умирать, чтоли, за эти ключицы и коленки. С другой стороны, а за что же еще умирать?

Володя ещё раз окидывает взглядом комнату. Шкаф цвета горького шоколада почти подпирает потолок. В углу - сложенная гладильная доска. Неужели он тут ещё и гладит? А вон там, в тёмном помещении без двери, за какой-то потрёпанной занавеской, - душевая кабина? Или, может, ванна? Раковина с бритвой и зубной щёткой?

Когда я был маленький, у меня была книжка сказок. То есть книжка была еще дедушкина, изданная в прошлом веке, но меня по ней учили французскому. Она называлась «Contes bleu», и написал ее Эдуард Лабуле. Учиться я не любил, но книжка мне нравилась. Сказки там были волшебные, длинные, и кончались всегда хорошо, и приключений было много. Были там и картинки, и одну особенно часто я рассматривал, озорной такой мальчишка в коротких красных штанишках сидел на высокой стене и дразнил великана, который пытался дотянуться до его ноги в красном сапожке с отворотами. Мне очень хотелось такие сапожки и такие штанишки, и этого мальчишку хотелось тоже.   Потом я вырос и уже мог добыть и сапожки, и штанишки, а может быть и мальчишку, но вместо этого захотел написать свои «Голубые сказки», волшебные, с приключениями и хорошим концом. Конечно, мною движет тщеславие, но как заметил тот же Лабуле, «художник, который не тщеславен, похож на женщину, не желающую нравиться, – оба скучны».