Как ожог искры трамвайной,
как гаданье по руке,
в вашей памяти случайной
я застряну в уголке,
как очки без левой дужки,
что забыты между книг,
как надбитые ракушки
“Не забуду Геленджик”…

Когда оранжевый покров
Едва коснётся флюгеров -
Ещё достанет слов.
Когда вослед ему придёт
Холодным сумеркам черёд -
Ещё достанет нот.

Я из виду не теряю
неба зыбкую кайму.
никому не доверяю,
и особенно ему.

Не лежится, не сидится,
и тревогу не унять...
То ли богу помолиться?
То ли стрижку поменять?
Под ногой шуршит во прахе
кроткий месяц вандемьер,
мой придворный парикмахер,
кавалер весов и мер

Когда спускаешься с горы
Сквозь дел вечернюю рутину,
И сумерки-поводыри
Бредут с тобой, согнувши спину,
Я снова за спиной, прости,
Твоей, мой спутник неразлучный,
Нам не случайно по пути
Средь этой маеты докучной.

-Ты всё ещё здесь?
- Куда же я денусь?
Шорохом шин баюкает вечер.
-Кофе?
- Пожалуй, только оденусь.
И больше друг друга порадовать нечем.

Всё начиналось со снега и кончится им,
При чем тут перья ангела? Просто лень.
Мне хотелось бы верить красивым словам твоим,
Но… прошел ещё один бесполезный день.
Меня не слышишь, наверное, есть дела
Важнее, чем сны разбитых тобой надежд.
Когда-то я верил – всё просто, как взмах крыла,
Но…всё сложнее нимба и белых одежд.

Ты меня создавал, просто так,
Наделил надмирной судьбой.
Только счастья мне в том – на пятак,
Никогда я не стану тобой.
Грустно жить в параллельных мирах, 
Пусть трещоткой украшен мой хвост,
Но о будущем слёзы и страх,
Ведь бессмертье моё не всерьёз.

Ты забудь наших прошлых пьес
лживый шёпот,
я пошлю тебе фото без
фотошопа –
губы с прочерками морщин
неглубоких
в долгом перечне годовщин
одиноких,
под глазами наплывы лет,
тени впадин…
Галогеновой лампы свет
беспощаден.

Варит кофе день-повеса
чёрный, как смола.
Тень от куцего навеса
в сторону ушла.

Кофе чёрный в кружке синей -
сядем на крыльцо,
припорошены пустыней
шея и лицо.